– Хочешь знать, что это значит? В костной ткани, головном мозге и селезенке – везде, эти, мета... метастатические очаги. Через несколько дней они его доконают! – простонал Старков и уронил лицо в ладони.
Лина больше не плакала. Из темноты, далеко-далеко от сцены, на задворках театра, в последнем ряду, она наблюдала горе взрослого мужчины, смутно догадываясь, что оно для него значит. Дорогой костюм идеально сидел на широких чуть сутулых плечах, загорелую кисть опоясывал безупречный браслет часов "Ролекс" – из ограниченной коллекции – подарок Яна. Молодой и сильный мужчина, со скоростью ракеты, взлетевший в президентское кресло. Лина любила его в другой жизни, давно истёртой множеством подошв. Она не помнила его руки, утреннюю улыбку, вкус губ – ничего... Его слёзы не трогали.
Она протянула руку, механически погладила низко склоненную, аккуратно стриженую, голову. Внутри все помертвело и высохло. Реальностью стало только глухое биение сердца, что отдавало в кончики пальцев. Андрей благодарно уткнулся в ее ладонь. Он горько хоронил Яна, вжимаясь слегка колючим влажным лицом в ее руки. Лина не дышала, оцепенев. И вдруг сознание опалило жаром. Она дёрнулась:
– Где он? – Оттолкнув Стархова, она метнулась к двери: – Виктория, такси к входу! Живо!
Удары каблуков по паркету, отдавали в голову, выстукивая драгоценное время. Лина впилась в поникшие вздрагивающие плечи и с силой затрясла Андрея:
– Где он лежит?
– Онкологический центр...
– Какая больница?
– Здесь...
– Которая в Верхнем Ист-Сайде? Да, говори! Ну, же!
– Между шестьдесят седьмой и... шестьдесят восьмой восточной...
Лина простонала и схватила сумку:
– Сволочи вы! – бросила в дверях и со всех ног побежала по коридору к лифтам. Взглянув на зеленое табло, нетерпеливо взмахнула рукой, и кинулась к лестнице.
Ньюйоркцы спешили по домам, наводнив улицы переполненным транспортом. Машины не переставая сигналили и дергались в пробке. Такси медленно тащились в общем потоке, неповоротливо перестраиваясь, зависая на пешеходных переходах и светофорах. Выглянув в окно, Лина постучала в стеклянную перегородку:
– Пожалуйста, мы можем ехать быстрее? Я очень спешу!
Круглоголовый азиат щёлкнул по фуражке и пожал хилыми плечами. Лина порылась в кошельке и отыскала сто долларовую купюру, благодаря Бога, что поменяла немного наличных денег в аэропорту.
– Прошу поторопитесь! – взмолилась она.
Мыча под нос мелодию, водитель ловко поймал сотню и сунул в нагрудный карман. Пропустив образовавшееся окно между машинами, они вновь не успел перестроиться, и проехали поворот. Досадливо вскрикнув, Лина потеряла терпение:
– Включай аварийку и сдавай назад!
– Это запрещено. Повернём на следующем перекрёстке.
– Ты пропустил уже второй, болван!
– Ай, мисс, потише! Не видишь сколько, машин, а? Это – Манхэттен! Как могу, так и еду. Скажи спасибо, что не стоим. А не нравиться, иди пешком!
Поддавшись вперед, Лина прошипела:
– Если через пять минут твой тощий зад не окажется на шестьдесят седьмой улице, остаток дней ты проведешь, испытывая сожаления, что сегодня, прямо сейчас, не проявил сообразительность. Потому, что я заставлю тебя, есть свое дерьмо, до тех пор, пока оно не полезет из твоих волосатых уродливых ушей! Ты понял меня, говнюк?
Мужчина стиснул в кулаках руль, недоверчиво покосился и прибавил газу.
– Дерьмо! – Лина колотила кулаком по колену, заставляя смолкнуть голоса Свалки, которые одновременно восстали и рвались, свернуть олуху цыплячью шею.
Глава 25
В длинном белоснежном коридоре Лина врезалась в хрупкую фигуру, едва не сбив женщину с ног:
– Ты!
Разрозненные обрывки, словно зола с пепелища, взвились и собрались, как детский пазл: вдребезги пьяная дива оплакивает Олсена на шее у Старкова, и шепчет на свадьбе печальные слова: берегите мужа... Лина простонала:
– И ты тоже! – бросила она в бледное лицо Эшли Снайпс и фурией пронеслась мимо, судорожно вертя головой в поисках нужной палаты.
– Мэм! Эй, мэм! Туда нельзя! – Полный мужчина в зеленом халате преградил дорогу.
– Да пошел ты! – Лина поднырнула под вытянутую руку. Оставив в волосатом кулаке сумку, нажала ручку двери и вскрикнула. Грубые пальцы больно вцепилась в кисть.
– Какого черта? – Возмутилась она вырываясь. – Пустите немедленно!
– Что тут происходит? – Из палаты вышел доктор и сделал знак медсестре, которая шла следом. Ребром ладони девушка вдавила в стене, рядом с дверью, синюю кнопку.