— Хай! — теперь в трубке звучала та, с кем можно посекретничать. — Как ты?
— Норм. Расскажи, чё там Лизкин парень? — мне так хотелось услышать, что он типа неё, в образе и селфи.
— Прикинь, они совсем разные. — Настькин голос звучал радостно и громко, перекрикивая шум улицы и хохот Макса. — Ну, я имею в виду, он не помешанный, как Бабникова. При нём она даже почти прилично себя вела. Кстати, его тоже зовут Никита.
— А есть фотки? Пришли, чё нафоткали. Посмотрю хоть. В сеть не выходила. — Мне было сложно, но я максимально старалась изобразить равнодушие к тому, которого «кстати, тоже зовут Никита».
— Ага, мы ща ко мне дойдём — пришлю. Холодно, уже рука замёрзла, снова наушники дома забыла. Слушай, заходи тоже. Родаки в гости ушли, а бабушка хотела подарки съездить купить. Макс! Отвянь, я ж разговариваю!
— Не, лучше полежу. О, мама пришла, — соврала я, — жду фоток.
Я вылезла из кровати, пошла на кухню и съела плитку шоколада Milka. Выкинула кожуру от мандарина и фантики. Помыла посуду, которую оставила с утра. Поставила чайник. Раздалось пиликанье телефона. Вытащила его из кармана штанов и увидела на экране «новое сообщение от “Лена 394кв”».
Когда же Настька пришлёт фотки? Конечно, я могла открыть Лизкин влог, но была к этому не готова. Представляете, если с ней всё-таки окажется мой Никита? Что если судьба меня троллит по полной?
Я зачем-то быстро пошла из кухни в комнату. Села за стол, но тут же встала и вернулась обратно. Снова нажала на чайник, хотя из него ещё шёл пар. И пошла в мамину спальню.
Раздалось пиликанье. «Новое сообщение от “Настька”». Кинула телефон на кровать. Стала нервно кусать костяшку указательного пальца. Страшно. В ушах гудело. Стало жарко. Опустила руку, глубоко вздохнула, взяла «Сяоми». На фотках танцующие одноклассники — пролистала. Ведущий в малиновом галстуке-бабочке — пролистала. Макс кривляется перед камерой — пролистала. Лизка с… я увеличила фотку… незнакомым мне молодым человеком. Выдохнула. Села на кровать. Щеки стало покалывать. Сердце торопливо застучало, будто получив разрешение. Тут же пришла мысль: «А что если это случайный парень?» Я снова стала листать фотки. Настька, Жека с Лизкой, Егорова с Поповым и опять он. Ура! Не мой! Вот они с Лизкой обнимаются. Я закрыла лицо руками. И почувствовала тёплые, успокаивающие слёзы на щеках. Солёные — на губах.
Через пять счастливых дней наступил новый 2021 год, который мы праздновали с подругой мамы и её мужем. В нашей семье не принято ходить в рестораны или на массовые гуляния. Мы обычно встречаем Новый год вдвоём на кухне, но в этот раз, видимо, обе почувствовали — весело не будет. Мама заранее попросила, и я убралась у себя. Хотела порадовать её. Но, как обычно, реакция была не той, на которую я рассчитывала.
— Вот так бы всегда, — отметила мама, зайдя в мою комнату после работы 31 декабря. Стало обидно. Желание праздновать Новый год резко пропало. И ведь всё было бы прекрасно, если бы мама сказала: «Спасибо!» или «Так приятно, что ты услышала мою просьбу. Какая же ты умница». Но нет, осуждающее «вот так бы всегда».
Оценив комнату, мама пошла наряжаться. А я решила лечь спать. Назло ей. Но через минуту вылезла из-под одеяла. Подумала, что не хочу подставлять её перед гостями. И тоже стала собираться.
Надела белые штаны в чёрную крапинку. Белые! И длинный чёрный свитшот с белыми буквами на спине. Чёлку заколола назад, так Настька иногда делает — мама одобряет такую причёску.
— Скажи только честно, ты в этой пижаме намерена встречать гостей? — Снова брови кверху, руки в боки. И снова в глазах разочарование.
На маме красное платье до пола, волосы с «мокрым» эффектом, синие туфли на шпильках. Ресницы в тон туфлям. Она очень красивая. В душе я ей даже горжусь, когда не унижает меня своим родительским взглядом.
«Нет! Я намерена запереться в комнате и никому здесь не мешать! Нафига я вам сдалась? Кто я такая?» — безмолвно ответила я. Но мама будто услышала. Неожиданно подошла и обняла. Крепко. Долго. Уютно. Лимонно-ароматно. Я снова будто стала той маленькой девочкой, которую кормят пирогом.
Гости увидели меня в маминой зелёной юбке — мы носим один размер — и жёлтой блузке без рукавов. Но, как и мой внешний вид, праздник не удался. Муж маминой подруги, с седеющей бородой и майонезом в углах рта, требовал веселья и даже хотел потанцевать со мной. Я попыталась найти защиту у мамы, завлечь её вопросами о лимонном пироге, но сплетни с подругой оказались интереснее.
— Плюшечка, давай потом поговорим, — даже не повернувшись ко мне, ответила мама. Евгений Борисович, по-моему, его так зовут, аж поперхнулся от смеха и закашлял. Я взяла Томми на руки и вместе с ним ушла к себе.