— А ты, значит, надеешься, что тебе за Джеймса скостят часть вины? — спрашивает Михаил.
— Я же с повинной явлюсь. Ну а если еще и Джеймса приведу, сами понимаете, какое это впечатление произведет. Убеждают вас мои соображения, ребята?
— Убеждают, — отвечает за обоих Михаил. — Говори, что нужно делать.
— Там кто у вас, одна тетя Поля? — спрашивает Благой, кивая на дачу.
— А ты откуда знаешь? — удивляется Владимир.
— Я, брат, все знаю, — самодовольно усмехается Благой. — У меня нюх. Можем мы туда зайти и спокойно обсудить план наших действий?
— Она уже спит, наверно, — не очень уверенно произносит Владимир. — Как бы ее не разбудить…
— Не волнуйся, не разбудим, — обещает Благой.
И они идут к даче, стараясь не шуметь, но едва заходят в комнату Владимира, как раздается телефонный звонок.
— Что делать? — испуганно спрашивает Владимир.
— Бери трубку, — советует Михаил. — Это твои родители, наверно.
— Да, я слушаю, — каким-то не своим голосом говорит Владимир в трубку. — Да, Володя Иванов. Миша Ясенев тоже тут. А кто это?.. Хорошо, сейчас передам… — И он протягивает трубку Михаилу: — Это тебя…
— А, Олег Владимирович! — восклицает Михаил, узнав голос капитана Черкесова. — Как я себя чувствую? У меня все в порядке, вы за меня не беспокойтесь. Вы скоро приедете за мною? Так ведь я завтра утром сам… Ну так что ж, что Валентина беспокоится — я не маленький. Ах вы выехали уже?.. Нет, мы еще не ложились. Ладно, подождем вашего приезда.
— Кто это? — встревоженно спрашивает Благой, едва Михаил кладет трубку.
— Мой знакомый, капитан милиции.
— Тогда мне нужно немедленно мотать отсюда, — решает Благой.
— А ведь ты с повинной хотел…
— Этого для меня маловато. Я им и Джеймса еще…
— Вот и поможешь капитану Черкесову его взять. Он очень толковый и сердечный человек. Ручаюсь — поверит тебе, если ты всерьез…
— Нет уж, лучше, пожалуй, смотаться, пока есть время.
— Не советую, — хватает его за руку Михаил. — Ты своим бегством нас только подведешь…
— А вы что, задержать, что ли, меня собираетесь? Да разве ж под силу вам одолеть такого, как я? Это же просто смех! К тому же у меня сейчас не о вас забота, сами должны понимать… Портретик-то мой во всех отделениях милиции теперь. Значит, меня любой мильтон…
— В том-то и дело, — все еще не теряет надежды уговорить Благого Михаил. — Сам рассуди: одно дело — ты будешь по собственной воле сидеть тут и спокойно ждать капитана Черкесова, с которым я лично знаком, а другое — они тебя где-нибудь сами. Ведь кто знает, может быть, весь этот дачный поселок уже оцеплен…
— Скажешь тоже, весь поселок! Для этого знать надо, что я тут.
— А чего же тогда капитан Черкесов сюда едет? — спрашивает Михаил. — Мог бы и до утра подождать. Значит, у него есть какие-то сведения. Могла ведь и милиция выследить того парня, что за мной шпионил. На допросе он им и рассказал, наверно, по чьему поручению это делал.
— Не должен вроде. Парень надежный…
— А разве Джеймс не считает тебя надежным? Ведь и ты собираешься его…
— Ну ладно, черт с вами, останусь! — решается наконец Благой. — В конце концов на моей совести не так уж много преступлений. Сам я лично никого не убил, хотя все вы меня, наверно, форменным убийцей считаете. Я все лишь по указке Джеймса делал. В общем, ладно — рискну, останусь тут с вами. Только вы честно ему расскажите, кто у кого в плену был. А теперь дайте-ка мне пожрать — с утра ни крошки во рту. Совсем было аппетита лишился на нервной почве.
Выслушав Благого, капитан Черкесов долго испытующе смотрит ему в глаза.
— Ну ладно, Дерябин, попробую вам поверить. А теперь о Джеймсе поподробнее. Вы считаете, что он по чьему-то заданию внушал вам свои идеи?
— Не мне, а им, — уточняет Благой, кивая на Михаила и Владимира. — И еще другим таким же балбесам. А у меня и своих идей хватало. Главным же образом меня деньги интересовали, и потому бесплатно я для него ничего не делал. Да и сам он тоже не по идейным соображениям всем этим занимался. Ему тоже за это платили, и, видать, немало.
— А кто?
— Вот этого не знаю. Догадываюсь, однако, что кто-то из иностранцев. Но в это Джеймс меня не посвящал.
— А кто он, Джеймс этот, на самом-то деле? Есть же у него настоящее имя?
— Должно быть. Когда мы наедине с ним разговаривали, я его Дмитрием называл по его просьбе. На самом же деле он, может быть, Алексей или Анатолий. Фамилии своей он мне не докладывал. Да и встречаемся мы с ним лишь после того, как он мне по телефону назначит место встречи.