Выбрать главу

– Спасибо.

Визит в деканат, как Фелис и подозревала, ничего не дал: там ей довольно грубо объяснили, что распределение учитывает не только итоговые баллы, но и совокупность личностных характеристик, чтобы место, избранное для стажировки, "позволяло каждому молодому специалисту как можно полнее реализовать свой потенциал". Конечно, теоретически можно было подать апелляцию, но девушке весьма недвусмысленно намекнули, каким окажется результат. Спорить было бесполезно, и Фелис ничего не оставалось, кроме как сдаться и отправиться паковать вещи, чтобы через двое суток стартовать с флоридского космопорта на рейсовом "Эвиане".

– В первый раз летите?

Фелис напряжённо кивнула.

– Мне тоже первый раз было страшновато, – легко признался её сосед, гладко выбритый мужчина средних лет, чья профессия читалась безошибочно: финансист. – Винсент.

– Фелис, – представилась она в ответ.

– Студентка?

– Практикантка, – поправила Фелис. – Лингвист. На стажировку отправили.

– А я вот решил сменить место жительства, – без обиняков признался мужчина. Удивительно, но эта его неуместная откровенность почему-то не выглядела вульгарной и пошлой. – На Альбедо много мигрантов-людей: климат подходящий, да и альбины не самая неприятная раса, скорее, наоборот... Разрешите вас угостить?

– А? – Фелис смутилась, неожиданно для себя осознавая, что она ему, похоже, немного нравится. – Да, конечно.

– Выбирайте, – он щёлкнул по экранчику, вмонтированному в подлокотники кресла. – Надо же отметить первый полёт.

– Разве во время нуль-перехода можно алкоголь? – удивилась Фелис.

Впрочем, он же бывалый, ему виднее.

– Если не ведро, то да, – Винсент заливисто рассмеялся. – Тем более, мы ещё не взлетели.

– Как скажете, – она не стала спорить. – Тогда, пожалуй, шампанского.

Винсент сделал заказ, безошибочно угадав её любимую марку, и уже через пару минут шустрый робот-официант, похожий на трёхногий табурет, принёс два бокала на серебряном подносе, ухитрившись не расплескать ни капли.

Сервис на "Эвиане" был что надо.

– Ну, за успех нашего глубоко безнадёжного дела, – улыбнулся её попутчик с таким видом, что сразу стало понятно: это его дежурная шутка.

– И за мягкую посадку, – добавила Фелис, слегка нервничая. Из иллюминатора было видно, как сворачивают трапы.

Корпус мягко завибрировал: "Эвиан" тестировал системы искусственной гравитации. Спустя минуту к вибрации добавился ещё и низкий бархатистый рокот.

– Стартовали? – Фелис вытянула шею, силясь заглянуть в крошечный круглый иллюминатор, но за густыми клубами пара ничего было не разглядеть. И тут же почувствовала мягкий толчок, мгновенно нивелированный компенсаторами.

– Теперь – да, – на лице Винсента была написана абсолютная безмятежность. Конечно, не в первый раз же летит.

Корабль стремительно набирал высоту; по мере того, как они покидали атмосферу, вибрация постепенно сходила на нет, и Фелис облегчённо выдохнула, откинувшись на спинку кресла. Им предстояло провести в полёте много часов.

Сам нуль-переход, конечно, происходил мгновенно. Однако после нуль-перехода в обязательном порядке производилась хронокорректировка. Чем больше расстояние, тем больше времени требовалось на коррекцию, – иначе корабль рисковал выскочить в реальное пространство, очутившись в далёком будущем. А вернуться назад во времени было невозможно.

Первые тестовые полёты, к слову, этим и закончились: не имеющие хронокорректоров корабли ухнули в нуль-переход – и сгинули в глубине неслучившихся веков.

Белые клубы пара за иллюминаторами вскоре сменились серой мутью, а затем – реликтовой чернотой космоса, а корабль всё продолжал ускоряться, выбираясь за пределы гравитационного поля Земли. В непосредственной близости от планеты на нуль-переход просто не хватит энергии.

Винсент что-то упоённо рассказывал, но девушка почти не слушала его болтовню. Глядя в покрывшееся конденсатом стекло иллюминатора, Фелис воображала, что в какой-нибудь другой жизни она, возможно, сидела бы сейчас в этом же самом корабле, но в другом кресле: за пультом управления, в кабине пилотов. И учила бы в университете не языки братьев-по-разуму, а космографию, геометрию подпространства и физику космических полётов... И были бы у неё совсем иные заботы, иные вкусы, иные страхи... Или это была бы уже не она, а кто-то совсем чужой?.. Не Фелис Шантеклер, скромница и тихоня, а Лис, отчаянная сорвиголова, душа компании и всеобщая любимица.

Она хотела взять себе такой ник – Лис. Но он так и не прижился...

Корабль чуть сместился, корректируя курс, и в иллюминатор заглянула Луна – она была огромная, прекрасная и сияла так ярко, будто сама была источником света. Фелис с изумлением осознала, что уже ни капельки не боится. Оказывается, космическое путешествие способно быть приятным.