Впрочем, на Монтане о бегстве Лейфанта ещё не знали. Адмирал с отчаянием приговорённого к "вышке" надеялся решить проблему самостоятельно, не допустив огласки – во всяком случае, до того, как беглого принца разыщут и водворят на место.
Вот только за трое суток тщательных поисков принца так и не нашли.
Как только о происшествии стало известно, адмирал тут же поднял все катера и отправил их на поиски. Уйти от погони на штатных двигателях мальчишка никак бы не смог – у него не было достаточной форы. Оставалось одно: он скользнул в подпространство. Однако отследить транспространственный переход почему-то не удалось, хотя корабли прочесали всё вокруг вдоль и поперёк, невзирая на нейтринный шторм, бушевавший до сих пор.
Тино глубоко вздохнул, сумрачно покосился на шефа, нетерпеливо барабанящего пальцами по усердно шипящей кофеварке. Пусть он лично не имел никакого отношения к дерзкому побегу, но пилот прекрасно понимал: если с Лейфантом что-нибудь случится, никто не станет разбираться в степени вины каждого из членов экипажа. Накажут всех до единого.
– Избалованный мальчишка, – сквозь зубы процедил Эльвар, совершенно не заботясь, что Тино его слышит. – Сопливый щенок! И себя погубит, и нас под монастырь подведёт... Ни за что не поверю, что он провернул такое в одиночку! Наверняка ему кто-то помог! И уж когда я выясню, кто... – адмирал до хруста сжал кулаки.
Тино беспокойно заёрзал на стуле. Неужели шеф прав и здесь не обошлось без чьей-то помощи? Неужели кто-то из его сослуживцев мог поступить так подло и низко?
– Его высочество вполне мог знать ключ-коды кораблей, – заметил Тино, заступаясь за товарищей. – В том числе те, что запускают транспространственный движок. Информация секретная, но он... как член правящей семьи... мог как-то получить к ней доступ...
– Да что ты говоришь? – вспылил адмирал. – А шифры, запирающие ангар, он тоже, по-твоему, заранее знал?! Считаешь, мальчишка ухитрился подобрать двадцатизначную последовательность за пару минут?.. А шлюз?? Сам собой открылся, да? Или, может, его сквозняком распахнуло?
То, что адмирал ещё находил в себе силы на юмор, пусть чёрный, циничный и злой, свидетельствовало о нечеловеческой силе воли. Ну, или о крайней степени отчаяния.
– Я не знаю, сэр, – тихо ответил Тино. – Но я уверен в одном: никто из нас не способен на предательство.
– Не понимаю... – Эльвар опустил взгляд на остывающую чашку кофе, из которой ещё не сделал ни глотка. – Обшарили каждый квадрант... Никаких следов. Должны же были детекторы засечь остаточные эманации скачка! Наши приборы способны уловить колебания даже спустя сутки после трансперемещения... Не в преисподнюю же он провалился! – адмирал вдруг повернулся к пилоту. – Вот лично ты, Тино, что думаешь на этот счёт?
От неожиданности Тино густо покраснел.
То, что адмирал без обиняков и церемоний обратился к нижестоящему по званию и прямо поинтересовался его мнением, говорило о полной безвыходности ситуации. Так утопающий хватается за соломинку.
– Я всего лишь пилот... – запинаясь, пролепетал Тино. – Здесь, скорее, нужен астрофизик, и желательно не теоретик, а практик... Я могу лишь высказать предположение...
– Высказывай!
– Если принц не ушёл бы в подпространство, мы бы его догнали. Мы пустились в погоню почти сразу, движки идентичные, запаса времени у него почти не было... Взорвать сам себя он тоже не мог: такой всплеск энергии зафиксировали бы даже датчики на Монтане. Значит, если рассуждать логически, остаётся одно: он совершил-таки скачок.
– Почему же тогда на детекторах всё по нулям?
Тино непонимающе покачал головой. Нужно быть астрофизиком, чтобы это объяснить. Но не мог же он ответить шефу так.
– Вот это самое непонятное. Возможно, из-за нейтринного шума датчики вышли из строя? В любом случае, принц сейчас уже далеко и здесь его искать бесполезно. По-моему, надо подумать, куда он мог отправиться, и исходя из этого... – Тино резко оборвал себя, осознав внезапно: он обнаглел настолько, что советует адмиралу, как ему следует поступать.
Втянув голову в плечи, Тино молча ждал выговора, но его не последовало. Похоже, адмирал всерьёз обдумывал услышанное и формальное соблюдение субординации – последнее, что его сейчас заботило.
Молчание прервал старший адъютант, вошедший так тихо, что Эльвар еле заметно вздрогнул, а Тино ойкнул и со звоном уронил чашку на блюдце.
– Прошу прощения, сэр, – он впопыхах поклонился. – Но у меня срочное сообщение с Монтаны.