- Ничего не получится, даже если приковать думцев наручниками к этим самым... ну, я не знаю, на чем они там сидят. То есть квалифицированное большинство мы точно не наберем. Коммунисты будут вставлять палки в колеса, у них теперь и дела другого нет!
- На самом деле коммунизм - это прекрасно, да коммунисты сволочи - вот беда!
- А по-моему, нужно просто подвести под мадагаскарскую инициативу какой-то прочный, незыблемый аргумент. Скажем, так: если Государственная дума отвергает наше предложение, то мы не гарантируем роста валового национального продукта на уровне положения от 4 октября!
- А как мы увяжем чисто военную проблему с положением от 4 октября?
- По этому поводу хорошо бы посоветоваться со стариками, следовательно, давайте подключать к работе спиритотдел. Кто у нас сегодня на вахте? Пригласить-ка его сюда!
Дежурный офицер вскакивает со своего места, как заводная игрушка, скрывается за дверью, и уже через минуту в нее входит полковник Корсаков-Левенталь. Его спрашивают:
- Кто у нас сегодня на связи?
Он отвечает:
- Как обычно: Клаузевиц, Мольтке, Наполеон.
- Переговорите, пожалуйста, с господином Хельмутом Карлом Мольтке Старшим на предмет увязки мадагаскарской инициативы с положением от 4 октября!
- Боюсь, идея не понравится Семену Семеновичу Захенбахеру. Опасаюсь также, что на это дело косо посмотрит Иван Лукич.
- Вы не рассуждайте, а делайте, что вам говорят!
- Есть!
Как известно, хозяева Третьего рейха живо интересовались трансцендентальным и по простоте пытались использовать его в дипломатической практике, военных целях, государственном строительстве и прочих темных своих делах. А то, разумеется, показалось бы подозрительно-невероятным, что в двух шагах от Москвы, в трехэтажном особняке, скрывающемся за деревьями, несколько положительных мужиков садятся за одноногий столик и начинают вызывать дух генерал-фельдмаршала Мольтке, а тот через некоторое время откликается на призыв. И вот уже сложнейший агрегат, замаскированный под обыкновенное чайное блюдце, выводит готические письмена:
"Die Konstellation der Gestirne begьnstigt die Operationen der feindlichen Cavallerie im Hinterland".
Вернувшись в зал заседаний, полковник Корсаков-Левенталь сказал:
- Генерал-фельдмаршал Хельмут Карл Мольтке Старший сообщает, что расположение звезд благоприятствует операциям конницы по тылам.
- Гм! Что бы такое могла эта абракадабра обозначать?!
- Скорее всего, немец нас предупреждает: прежде чем приступить к осуществлению мадагаскарской инициативы, необходимо обеспечить собственные тылы.
- А именно, развернуть широкую пропагандистскую кампанию под лозунгом "Бабы еще нарожают", чтобы народ загодя смирился с чудовищными потерями, на которые обречен наш воинский контингент.
- Кроме того, нужно заключить негласный союз с коммунистами, альянсом промышленников и фракцией "За воссоединение города и села".
- Эту миссию пускай тоже на себя возьмет Корсаков-Левенталь. Как он у нас специалист по сверхъестественному, то пусть продемонстрирует свое профессиональное волшебство.
- Напомню, что в прошлый раз полковник провалился по всем статьям.
- В прошлый раз это когда?
- Когда стоял вопрос о государственном суверенитете Еврейской автономной области и перенесении столицы в Новый Биробиджан.
- Вообще евреев пора прижимать к ногтю!
- Позвольте: здесь собрались государственные мужи или антисемиты и прочая сволота?!
- "Прочая сволота" - это вы про кого?
- Да про тебя, черносотенец, чтоб ты сдох!
Неудивительно, что вследствие этой декларации за левой дверью разгорается нешуточный скандал: в ход идут взаимные упреки, обидные определения, и, наконец, дело доходит до канцелярских принадлежностей, которые начинают порхать в воздухе с разной скоростью, как летучие мыши, бабочки и шмели.
Тем временем за дверью направо тоже занимается скандал, но тут почти сразу переходят к рукопашной и тузят друг друга невзирая на должности и чины. Один Николай Ильин взобрался на стол, молитвенно сложил руки и по-прежнему говорит:
- Хоть убейте, не понимаю: почему так сложилось, что чем возвышенней социально-экономическая задача, тем больше она возбуждает ожесточения и борьбы?! Видимо, в следующем номере "Искры" придется поднять этот больной вопрос...
Вдруг отворяется дверь и на пороге вырастает громадный Иван Лукич. Он строгим взглядом обводит зал, и битва замирает, как в скоропостижном параличе.
- Вам что было сказано? - вопрошает он. - Заниматься трудотерапией, клеить коробочки для лекарств. А вы опять принялись за свое! Вот я доложу Семену Семеновичу про ваши художества, и он вам пропишет добавочный инсулин!..
Эта угроза производит магическое действие: скандалисты бледнеют, молча рассаживаются и через минуту уж покорно клеют коробочки для лекарств.