-Брат…. Андрэ…. Брат….
-Эдори?!
-Брат…
-АНДРЭ!
Мощная оплеуха привоит меня в чувство. Зудение прекращается, и я мутным взором вижу сердитое лицо Птахи.
-Это Эдори, - сиплю я, отстраненно соображая, что голос у меня внезапно пропал. –Эдори меня зовет.
-Так! Щиты поднял! –командует Птаха, стремительно запихивая в карман остатки нашей трапезы. –Лететь сам сможешь? Хотя….
Пять секунд спустя золотая драконица закидывает меня на шею, и взмывает в небо.
Нет, мне, конечно, приходилось летать на спинах других драконов. Но впервые я летел на драконице. Более того – на шее своей жены. Которая, как обычно, не спросила – что мы будем делать.
-«Птаха, куда мы сейчас?»
-«В Обитель. Эдори там. Ты щиты поднял?»
-«Да».
-Нить связи с братом чувствуешь? Это точно был он?»
-«Чувствую. Он. Мы всегда были с ним связаны. Даже когда были далеко друг от друга».
-«Держи ее, но не спеши отзываться. Надо кое-что проверить. Серега намекал, но мало ли, вдруг паранойя. И не спрашивай меня, что это такое. Позже объясню».
Потом – так потом. К тому же, вот уже и Обитель.
В Обители нас явно не ждали, но обрадовались. Сам Ла Жерон выскочил из пещеры навстречу.
-Слава Стихиям! – с облегченным вздохом воскликнул Ла Жерон, поддерживая меня. Почему-то у меня колени подрагивают и стоять получается с трудом.
-Ла Жерон, что там?
Обернувшаяся Птаха уже стоит рядом.
-Ничего не понимаю, Мария, - вздыхает Ла Жерон. – Вроде бы все сделали, как надо, но наследник до сих пор не пришел в себя. Что с Андрэ?
-Связь близнецов, - туманно отвечает Птаха.
Я почти ничегшо не ощущаю уже. Меня куда-то ведут, куда-то укладывают. Чья-то рука оказывается в моей руке….
-«Андрэ, ты меня слышишиь?» - голосок Птахи свежей ключевой водой окатывает меня, позволяя вынырнуть на поверхность. Я лишь моргаю согласно, глядя в огромные серые глаза, в которых сейчас бушует настоящий шторм.
-«Тогда так: сейчас ты потихоньку попробуешь пройти в память брата. Сумеешь?»
Сумею. Еще как сумею!
-«Не спеши, и постарайся себя не обнаруживать, хорошо? Если увидишь, или почувствуешь что-то чужеродное – попробуй проследить, откуда оно в мозг Эдори попало. Ты все понял, любовь моя?»
-«Понял. Ты только не уходи далеко, милая».
-«Не дождешься!»
-«Птаха, скажи мне: это Стихии тебе подсказывают?»
Грозовые небеса на мговение скрываются за густыми ресницами. А в моей голове появляется картинка: летящий в небо зеленый дракон, на шее которого болтается длинная золотая цепь. На конце цепи, до половины уйдя в скалу, яростно сияет корабельный якорь. А на якоре, обмотавшись все той же цепью, улыбается моя Птаха.
-«Я твой якорь, Дюш. Помни об этом. А сейчас…. С Богом, любимый!»
Я еще успеваю удивиться: кто это – Бог?! И проваливаюсь в разум брата.
Лорд Энтони
Никому не пожелаю увидеть такое….
Когда мы с Дориандериэном ворвались в Обитель, мои дети, крепко сцепившись руками, лежали на циновках. Оба смертельно бледные, дыхание практически незаметно. Ресницы не дрожат, губы плотно сжаты, волосы перепутались прядями.
Они лежат, а над ними, в воздухе, скрестив ноги, парит Птаха. Глаза закрыты, руки подняты на уровень плеч. Ладони раскрыты и обращены к небу, наверное. Не к потолку же пещеры!
И я все понял. Почти. Метнулся к мальчишкам, но меня перехватил Дориан.
-Тихо! –шепотом рыкнул он. – Не лезь туда, если не понимаешь!
-Но…. Дориан! Мои мальчики!
-Твои, твои, не дергайся. Судя по всему, Птаха все под контролем держит.
-Держит, - так же шепотом сказал Ла Жерон. – Вам повезло, лорд Энтони, что эта девочка оказалась здесь. Ей благоволят Стихии, а это много значит. Если я все правильно понял, они пытаются найти того, кто стоит за всей этой камарильей.
-Но как?!
Никогда раньше я не слышал о подобном. Как можно найти преступника, лежа в трансе посреди пещеры?
-Кто же может это знать….
Нам не оставалась ничего, кроме возможности осторожно устроиться в разных углах пещеры и ждать.
Постепенно ожидание перешло в какое-то иное состояние. Я вдруг ощутил себя плывущим в воздухе. Или это был не воздух?! Я будто вышел из тела, и теперь смотрел на нашу компанию откуда-то сверху.
Мы вшестером представляли странную фигуру. Внизу линии наших тел составляли пентаграмму. А от Птахи, которая сейчас напоминала сияющее облако, к нам тянулись чудовищно толстые канаты магических сил.
Какое-то время я глазел на этот фейерверк, не зная – пугаться? Ругаться? Или восхищаться? А потом облако будто отрастило облачную руку, и ткнуло меня куда-то в солнечное сплетение.