-Андрэ, ты умный, но иногда ты такой дурак, - с облегчением выдохнул Эдори. По той связи, которую многие в их мире считали мистической, до него донеслись умиротворение и покой, внезапно снизошедшие на его брата. Словно бы слова о кристаллах-самописцах дали его брату уверенность в себе. – Помнишь слова нашей нянюшки? Она говорила…
-Она говорила, что главное быть нужным самому себе. И все приложится. Пока только отнимается….- с тоской ответил брат.
ХРУМ! БЛЯМС! БУХ! Ой-й-й!
Братья переглянулись в тревоге.
-Ч-что это? –Эдори
-Н-не знаю… -Андрэ.
И не сговариваясь, они вылетели из купальни. Андрэ, как был, голышом и в мыле, с мочалкой наперевес. Эдори – сжимая в руке пузырек со средством для мытья волос.
-ОЙ! – слабый женский голос. Напротив двери в купальню на полу сидит непонятно кто в странной одежде, с которой стекают потоки воды, и трет стремительно опухающую щиколотку левой ноги.
-Ой, простите! Я не хотела….
И существо квашней растеклось по ковру, уйдя в обморок.
-2-
-Птаха ты Птаха, и чего ж тебе дома-то не сиделось в такую-то погоду, - бормотала я, пытаясь одновременно прикрыться зонтиком от холодных косых струй и удержаться на ногах. Дернул же меня какой-то нечистик! В такую погоду добрый хозяин собаку из будки не выгонит, а я сама, безо всякой нужды, поперлась в клуб. Поглазеть на торжественную регистрацию брака своего бывшего недожениха захотелось. Убедиться, что в крепкие руки пристроила. У Маришки этот парнокопытный точно не вывернется. Особенно сейчас, когда белое платье невесты с трудом скрывает изрядно округлившийся живот.
М-да. Это, конечно, не повод, но почему бы и не позлорадствовать. Маришка, она же Марина Анатольевна, моя заклятая подруга-соперница. Причем и то и другое исключительно ее заблуждение. Мне как-то все равно было. С самого детства, когда мы еще на соседних горшках в садике сидели. В школе она сидела со мной за одной партой, без зазрения совести списывая у меня домашние задания. Диктанты и контрольные. Каюсь – я всегда старательно ляпала ошибки, чтобы эта краса неземная получила двойку. Потом в своей работе быстренько исправляла. Двойки она хватала, но от меня не отлипала. Да она даже в институт за мной потащилась! Правда, ее талантов не хватило на институт, потому пришлось в кооперативное училище поступать, благо «калинарный техникум» в нашем селе имелся. Маришка нашла свое призвание, выучившись на повара-кондитера. Любит она тортики и пироженки. И вообще – пожрать любит. И кормить тоже любит. Так что супруг ея вскоре до ее габаритов откормится, последний зуб отдам.
Ее супруг…. О козлах либо плохо, либо ничего. Сашок Лемзин – единственный, кто сумел разбить нашу спаявшуюся двойку. За что я ему безмерно благодарна. Потому что эта краса девица всерьез собиралась тащиться за мной, куда бы меня не распределили. Даже на Северный Полюс. Даже в Антарктиду к белым медведям. Где она вычитала, что в Антарктиде белые медведи водятся –убей меня бог лаптем, не ведаю. Честно говоря, до сих пор не понимаю, как Маришка сдавала экзамены. Ведь дуб-дубом во всем, что ни спроси. Нет, класса до пятого я старалась ей помочь. И уроки с ней вместе делала, и на пальцах пыталась объяснить, и даже плакаты рисовала, когда ее к доске вызывали, с подсказками. Учителя на мои потуги только улыбались. Потому как Маришка непробиваемо тупа. Вот такой выверт: в благополучной со всех сторон семье родилось чудо. Мама, когда я выросла и стала хоть чуть-чуть соображать, сказала однажды, что во время беременности мать Маришки переболела какой-то заразой. Прерывать беременность было поздно. Маришка родилась, и поначалу даже не заметно было, что она чем-то отличается. Даже заметного отставания в развитии не наблюдалось. Все в пределах нормы. Единственное – внимание рассеянное. Но это ж не повод…. Так что школу Маришка осилила. Потом в училище два года. Потом дома сидела. Куда ее такую, на работу! Папа при деньгах, а дома хоздвор от живности ломится. Маришка очень хотела со мной, в институт, но не судьба!
Снова я про Маришку. Наверное, потому что про ее мужа –теперь уже мужа – ничего хорошего сказать не могу. Да, он собирался жениться на мне. Ухаживал с особым деревенским шиком. Сиренью в окна кидался. Пиво баночное приносил. Лещей копченых притаскивал. Звал в стогу покувыркаться. Получал за это теми же лещами по морде. Утирался, и вновь шел на приступ. Кто ж ему лекарь! И ведь не дурак. Вообще-то Сашок у нас горожанин. Приезжал к бабушке на свежие сливки ежегодно. Сначала мы просто играли все вместе. Потом подросли. У меня другие интересы появились, и Сашок надолго выпал из моего поля зрения. А год назад, когда я на практике в нашем клубе подвизалась, неожиданно вынырнул из небытия. И понеслось. Сначала просто в клуб зачастил. Потом меня провожать взялся. Будто кто-то мне в родной деревне зло причинить может. Нет, могут, конечно, дураков везде хватает. Но я старательно все острые углы обходила. Тем более, брат у меня –гроза местная. Сеструху в беде не бросит. Да и научил он меня, как обидчикам отпор давать. Можно сказать, всю сознательную жизнь на мне тренировался и меня тренировал.