Ничего совершеннее придумать невозможно, восхищалась Джейн. Похоже на красивый фильм или даже на спектакль. Только ни одна площадка не вместила бы всех этих чудес.
Гриффин почему-то пришел последним, хотя Зои Уолкер, Найджел Декстер, Джоэл Харрисон и Джулия Стивенс явились одними из первых.
Что ж, решила про себя Джейн, есть два способа произвести впечатление. Либо прийти первым, либо — последним.
К тому времени, когда муж стал пробираться сквозь запруженный людьми вход, она уже выпила два бокала шампанского. А Уилл приканчивал второй стакан пепси.
Просияв, Джейн сделала шаг назад и, к сожалению, столкнулась при этом с Зои Уолкер.
— О, ради бога, простите, — поспешила извиниться она.
— Пустяки. — Зои небрежно махнула рукой и отвернулась.
— Вы ведь Зои Уолкер, — продолжала Джейн.
— Да.
— Примите мои поздравления.
— Спасибо.
— Мы с вами незнакомы. Я…
— Если не возражаете, я хотела бы продолжить разговор со своими друзьями, — сказав это, Зои Уолкер окончательно повернулась к Джейн спиной.
— Еще увидимся, — пробормотала Джейн.
Тут к ней подошел Гриффин.
И все наконец стало прекрасно.
Они пробыли на вечеринке до часа ночи.
Дома они вдвоем уложили Уилла в кровать, поцеловали на ночь и, оставив дверь приоткрытой, чтобы Редьярд, их золотистый лабрадор, мог входить и выходить, когда ему вздумается, вернулись на кухню.
— Голосую за бутылку красного на свежем воздухе и за то, чтобы завершить ночь под звездами, — предложила Джейн.
— Поддерживаю, — согласился Гриффин, снимая галстук, расстегивая воротник и вешая пиджак на спинку стула.
Они вынесли бокалы, вино и сигареты на заднюю веранду, где стояла плетеная мебель, газовая шашлычница и большие горшки с растениями.
— Ужасно горжусь, что я твоя жена, — проговорила Джейн, когда они сели на стулья и взялись за руки.
— Спасибо, — отозвался Грифф и вздохнул: — Боже, я думал, мы уж никогда сюда не доберемся.
— Куда? На веранду? — удивилась Джейн.
— Нет, — рассмеялся муж. — В такой момент, как сегодня, когда мы знаем, что нечто действительно произошло… достигнуто… После долгих лет ожидания дверь наконец открылась… Я почти переступил порог.
— Ты уже переступил порог, дорогой. Окончательно и бесповоротно.
— Может быть. Это уж точно следующий этап, чем бы он потом ни оказался.
— Не будем обманываться. Перед нами еще мили и мили, прежде чем каждый из нас почувствует, что наконец добился успеха, но — и это очень важное, но — теперь никто не сможет тебя игнорировать. Никто тебя не забудет. Никто не закроет эту дверь.
— Дай бог.
— А вот и луна. Вовремя.
— Знаешь, что нам надо сделать? — сказал Гриффин.
— Что?
— Слышишь, от Грэмов доносится музыка?
— Да. Замечательная.
— Я думаю, надо снять обувь и пойти на лужайку танцевать по росе.
— С удовольствием. Я с удовольствием. Давай.
Рука об руку они спустились на траву, полюбовались на луну и звезды и принялись танцевать, щека к щеке.
— Мы самые счастливые люди на земле, — прошептала Джейн.
— Вполне с тобой согласен. Настало наше время.
— Да, это наше время.
— Что это такое? — спросил Гриффин. — Я о музыке. Никак не могу вспомнить.
— Энни Леннокс.
— Ах да… конечно… Энни Леннокс.
Песня называлась «Каждый раз, когда мы говорим „прощай“».
Жаркая волна
Четверг, 2 июля 1998 г.
Джейн не было ее настоящим именем.
До того как она познакомилась с Гриффином Кинкейдом, а затем и вышла за него замуж, ее от рождения звали Орой Ли Терри из Плантейшна — маленького, но чрезвычайно богатого хлопкового городка на юге штата Луизиана. Родители Оры — к этому времени ее отец уже скончался — были мультимиллионерами, каковыми стали благодаря усилиям множества поколении.
В 80-х годах Ора, как она сама выражалась в то время, «сбежала в Канаду», не желая потакать собственническим наклонностям матери, Мэйбел Терри. И тогда же поменяла имя, утверждая, что хочет быть просто Джейн. Обычной девушкой.