Надо быть честным — он желал ее как женщину. Но если он станет уговаривать Кэтлин остаться жить с ним, поставив при этом условием, что у них не будет детей, то она возненавидит его. А он не может позволить себе иметь детей — вдруг совместная жизнь с Кэтлин не сложится? Макс не мог допустить, чтобы страдал ребенок, а он сам мучился от несчастной любви.
Ох уж эти женщины, стоит только пустить их в свою жизнь, как все чертовски усложняется!
Кэтлин с ребенком прошла в гостиную и села на диван. Макс, понимая, что она все равно покинет его дом, ловил каждый ее жест, взгляд, улыбку. Он подумал, что Кэтлин буквально сводит его с ума и он будет кретином, если позволит ей остаться.
Но он будет точно таким же кретином, если позволит ей уйти. Однако придется позволить, чтобы не разбивать сердце ни ей, ни себе.
— Так есть у вас какая-нибудь идея по поводу нашего пари? — поинтересовался Макс.
Кэтлин прочла в его взгляде надежду избавиться от нее.
— Да, есть. Бывало в мое отсутствие такое: вы зовете Фрэнки по имени, а он тянется к вам, просится, чтобы его взяли на руки?
Макс кивнул.
— И у меня такое было. — Кэтлин глубоко вздохнула. — Суть нашего пари заключается в том, кто лучший родитель и кого Фрэнки предпочтет, вас или меня. Правильно?
— Правильно.
— Вот что я предлагаю: мы посадим Фрэнки на пол, а сами расположимся с разных сторон на одинаковом удалении. Затем станем окликать его по имени, пока он не повернется к одному из нас и не выразит каким-либо образом предпочтение... Ну, скажем, протянет ручки. Как вам мое предложение?
Идея показалась Максу довольно дурацкой, но он просто не видел другого способа разрешить спор. Кроме того, каждая секунда нахождения рядом с Кэтлин, запах ее духов только все больше усиливали желание обнять ее. Поэтому следовало соблюдать дистанцию.
А может, просто отдать ей ребенка? Сейчас Макс уже был уверен, что Кэтлин не отдаст мальчика в приют. Она говорила, что чувствует себя виноватой перед Лидией, поэтому не станет усугублять свою вину. Макс понимал, что Фрэнки будет хорошо с Кэтлин, но по какой-то причине просто не мог отдать ребенка. Не был готов к этому. Не хотел оставаться один в пустом доме.
— Нормальное предложение, — отозвался наконец Макс. — А где мы это осуществим?
— Может, в прихожей? — предложила Кэтлин, памятуя, что утром Макс пропылесосил ковер в прихожей. — Там меньше всяких отвлекающих факторов.
Губы Кэтлин скривились в грустной улыбке, когда она увидела, что в данный момент Фрэнки не обращает на них ни малейшего внимания, сосредоточившись на хрустальном светильнике, который Макс включил, когда они вошли в комнату.
— Тогда пошли в прихожую, — согласился Макс.
Он вышел вслед за Кэтлин, подождал, пока она посадит Фрэнки на пол и устроится сама. Макс занял такую же позицию, но с другой стороны от мальчика.
Так, игра начинается, подумал он и едва сдержал улыбку.
— Фрэнки! — позвали они одновременно.
Сбитый с толку тем, что голоса доносятся с двух сторон, Фрэнки сначала взглянул на Кэтлин, затем повернул голову и посмотрел на Макса. Кэтлин затаила дыхание, ей показалось, что ребенок смотрит на Макса дольше, чем на нее. Она снова окликнула Фрэнки, Макс немедленно сделал то же самое.
Услышав голос Кэтлин, Фрэнки отвернулся от Макса и повернулся к ней. Макс расстроился, потому что малыш, глядя на Кэтлин, что-то радостно залопотал. Он решил, что ребенок предпочтет Кэтлин.
Но тут Фрэнки медленно перевернулся на живот, а затем поднялся на колени, уперевшись руками в пол. Кэтлин и Макс снова окликнули его, и Фрэнки пополз, сначала медленно, затем чуть быстрее... прямо к Максу.
— Он ползет! — радостно воскликнула Кэтлин, стараясь скрыть, как огорчена тем, что Фрэнки направляется к Максу. Ведь это означало, что она проиграла пари и ей придется покинуть дом Макса в одиночестве. — Вы знали, что он умеет ползать?
Он помотал головой. Господи, а я еще считал, что Кэтлин поступает глупо, обкладывая каждый раз на ночь Фрэнки подушками. Макс сглотнул слюну. Что, если бы Фрэнки ночью вздумалось потренироваться и он упал бы с кровати?
А Фрэнки продолжал ползти — медленно, но уверенно, прямо к Максу. Однако рядом с ним он не остановился, а, довольно шустро миновав дверной проем, оказался в гостиной, где лег на живот и, радостно воркуя, стал дрыгать ручками и ножками.