В конце 1920-х гг. система международной информации стала быстро идеологизироваться. Место прежних, часто складывавшихся стихийно и лишенных идеологической окраски стереотипов занимали идеологемы, «возвышающие собственные идеологические и политические ценности и культивировавшие чувство враждебности к “чужим” идеологическим и политическим ценностям»{127}.
Практика отбора информации подвергалась резкой критике за «безыдейность», недостаточное включение материала в определенную идеологическую схему, внимание, уделяемое интересным, выигрышным с точки зрения журналистики, но непринципиальным с политической точки зрения деталям. «Было признано: такое положение больше терпеть нельзя. Нужно политизировать информацию. Поставить ее на службу самым насущным вопросам эпохи», — вспоминал один из первых советских журналистов-международников Н.Г. Пальгунов, впоследствии заведующий отделом печати МИДа и генеральный директор ТАСС. По его мнению, «последней каплей», переполнившей чашу терпения политического руководства, явилось освещение советской прессой процесса подготовки и подписания «пакта Бриана — Келлога» в 1928 г. Пресса, подчеркивал Пальгунов, слишком много внимания уделяла различным несущественным деталям (способным, однако, заинтересовать читателя) и игнорировала многие политические аспекты события{128}.
Примером того, как цензура оценивала международную информацию, появлявшуюся в газетах, могут служить обзоры прессы, сохранившиеся в архивах. Так, в «Кратком обзоре окружных газет Уральской области», составленном по отдельным номерам газет за июль и декабрь 1928 г., приводились следующие примеры «аполитичных» заголовков (речь шла о положении в Китае) — «Мукденцы без боя покинули Пекин», «Чжан Цю Лин опасно ранен в голову». Как подчеркивал цензор, «совершенно очевидно, что подобные заголовки ничего не дают задаче нашей политической информации. Они политически бездушны»{129}.[21] В закрытом обзоре газеты «Вечерняя Москва» (март 1932 г.) в вину журналистам ставилось то, что они не прокомментировали надлежащим образом информацию об отставании Москвы от Берлина и Нью-Йорка по числу подстанций «Скорой помощи». По мнению составителя обзора, комментарий должен был ответить на вопрос, какое количество подстанций «Скорой помощи» находится в пролетарских кварталах Нью-Йорка{130}. В «Бюллетене Главлита СССР» за октябрь 1936 г. в «Сводке важнейших изъятий, задержаний и конфискаций» шла речь о конфискации тиража районной газеты «За колхоз» (Островский район Ленинградской области). Причиной послужило сообщение об увеличении срока службы в немецкой армии, опубликованное под рубрикой «В защиту мира»{131}.
Весной 1932 г. внимание цензора привлекла статья с «политически верным» заголовком «Цепные псы капитализма» в многотиражной газете Учебного комбината связи. В статье цитировались такие высказывания лидеров западной социал-демократии: «Советский рай — это деградирующая голодная страна, которой не могут понять только немецкие коммунисты. Русский рабочий живет хуже, чем немецкий, и это не скроешь коммунистическими баснями… Он не имеет ни хозяйственных, ни политических прав, он не может открыто выражать свое мнение, он живет угнетенный и придавленный и ходит одетый в лохмотьях». Неясно, о чем свидетельствует данный пассаж — о простодушной наивности журналиста, или все же о сознательной попытке хотя бы в такой форме высказаться о ситуации в стране (второе, впрочем, представляется менее вероятным). В любом случае, статья была снята из номера{132}.
На состоявшемся в июне 1930 г. XVI съезде ВКП(б) речь шла о дальнейшем возрастании угрозы военного нападения на СССР и необходимости в связи с этим всесторонней, в том числе идеологической, подготовки к войне. Оценки и решения съезда послужили толчком к дальнейшему усилению внимания к системе внешнеполитической информации и ужесточению контроля над ней.
В резолюциях состоявшегося в июле 1930 г. 2-го Всеармейского агитационно-пропагандистского совещания подчеркивалось, что слабое отражение международных вопросов является серьезнейшим недостатком содержания политических занятий. «Значительно шире и глубже должны быть поставлены вопросы международного положения, экономического кризиса капитализма, мирового революционного движения, ибо этого требует необходимость усиления интернационального воспитания бойцов в РККА»{133}.
21
Чжан Цю-Лин (правильно — Чжан Цзолинь, 1876–1928) — китайский генерал. В годы Синьхайской революции (1911–1913) стал фактическим правителем Манчжурии. В 1926–1927 гг. возглавлял так называемую «армию умиротворения», объединившую войска милитаристов Северного и Восточного Китая. В 1928 г. был взорван в собственном поезде агентами японской разведки. «Мукденцы» — сторонники Чжан Цзолиня.