– На пирожки, – расплылся в улыбке Витек. – Самогоночка, любимая девчоночка. Все как положено.
За язык Витька тянуть не пришлось. Он сам начал рассказывать о времени, проведенном дома.
Как явствовало из его скудного повествования, первые три дня Резинкин помнит плохо, так как находился на границе между жизнью и смертью, лежа под столом в родной хате. На четвертый день он открыл один глаз, добрался до туалета, после чего самостоятельно лег в свою любимую кровать. Мать восприняла действия приехавшего отдохнуть сынули как знак к переходу на нормальный образ жизни: то есть вместо рассола – чай, вместо салатика – гречневая каша.
Примерно в четыре вечера Витек покушал, поцеловал свою подружку и, приняв спокойно известие о необходимости вернуться домой к маме, с легким сердцем отпустил ее, а сам направился в мастерскую к корешам, где те восстанавливали битые машины и возились с железными конями, восстанавливая им сердца, печень, почки и другие органы.
Слава – великовозрастный приятель – встретил своего давнего друга распростертыми объятиями, бросив заниматься установкой новеньких колец на цилиндры «восьмерки».
– Ты что, все уже? – не поверил он, разглядывая Витька и находя весьма положительные перемены.
Резинкин поздоровел, рожа его округлилась, и силушки явно прибавилось. Несмотря на то что от рождения Витек не отличался ни габаритами, ни силой, после года, проведенного на тяжелой работе с нормальной жрачкой, он стал больше походить на молодого мужика, чем на выпускника средней школы.
Витек подождал, пока у Славки закончится рабочий день, после они взяли по бутылочке пива и посидели на лавке в парке. Один вспоминал про то, как в свое время ему пришлось прослужить два года, а другой скулил по поводу еще предстоящих месяцев службы.
– Да тебе фигня осталась, – утешал его товарищ, заглатывая ячменный настой. – Ты чем собираешься после армии заниматься?
– Мне бы сперва дослужить, – пожаловался Витя, хватаясь за больную голову.
Давало себя знать интенсивное празднование первой половины отпуска.
– Слушай! – Славка достал сигарету, предложил Резине, после чего оба закурили. – Тут есть дело одно. Я ведь знаю, что ты специалист. И бабки сможешь заработать.
– Нет, – начал отмахиваться Витек. – У меня всего десять дней осталось, и я очухаться не успею – снова в часть ехать.
– Да ты чего? – начал уговаривать его Слава. – Пошли, я тебя с мужиком познакомлю. Нормальный мужик. Он офигенными делами крутит. Надо только побыстрее шевелить мослами, если мы хотим успеть. Он обычно в кабачке сидит часов до восьми. Точно так же, как и мы с тобой вот, пиво пьет.
Резинкин тут же засомневался.
– Крутые, они по ресторанам сидят, а не по кабакам.
– Да ты не знаешь, что говоришь, – стал настаивать Славка, поднимаясь и подталкивая Витька. – Чего тебе делать? Все равно делать нечего. Иди поговори с ним. Послушаешь, что скажет. Не понравится предложение, ничего делать не будешь.
Витек поводил рукой по голове туда-сюда, с удивлением не обнаружил на ней кепки и вспомнил, что он не в армии.
Свобода перемещения его даже с непривычки несколько пугала. Можно идти куда хочешь и ни у кого ничего не спрашивать. За год от такой расслабухи отвыкаешь.
– Ладно, пойдем. Только, если что, в кабаке сам будешь платить.
– Да ладно, – улыбался Слава, – автосервис кормит.
Зашли в заведение. Шансон по магнитофону, приглушенный свет, несколько столиков. Люди сидят, разговаривают негромко, подавляющее большинство посетителей – молодые мужики и сопливые малолетки.
Обогнув несколько посадочных мест, Витя со Славой подошли к сидящей троице, играющей в карты. При появлении молодых занятие было прервано.
– Тебе чего? – спросил низенький разъевшийся мужик с бычьей шеей и, несмотря на жару, с густой обкладной бородой.
– Я по поводу проблемы... – Слава не желал высказываться более подробно при посторонних.
– А, – тут же смекнул бородатый. – Мужики, вы нас извините. На пять минут отлучусь. Пошли на крылечко выйдем покурим, – предложил дядя Витьку, и тот пошел, но по ходу пару раз оборачивался на Славу.
А тот успокаивал его. Мол, все нормально.
Какое там нормально, у этого дядьки рожа бандитская: с одной стороны – шрам под глазом, с другой – бровь взлетела черт ее знает куда. С какой стороны ни глянь – голливудский красавец!
Почесав пупок, пробившийся между двумя пуговицами рубашки-маломерки, дядя закурил.
– Борис Иванович, – представился он.
– Витек, – сообщил Резинкин свое данное родителями имя.
– Ты в машинах разбираешься?
– Ну да.
– С иномарками знаком?
– Ну да.
– А как насчет того, чтобы взять машину, которая стоит на сигнализации? По-видимому, есть механическая противоугонка.
– Ну да. А что за марка?
– Марка – сплошная экзотика. С виду ничего особенного. «Линкольн Тауэр». Но внутри эксклюзивная работа. И движок очень-очень.
Витек сразу же пошел на попятную.
– Мне никогда не приходилось работать с такими машинами.
– Ничего страшного, – начал успокаивать Борис Иванович. – Всю необходимую документацию я тебе подгоню. Придется устранять огрехи чисто теоретически.
– Мне бы подобный экземпляр хотя бы на время.
– Нет такого, – развел руками Борис Иванович, делая последнюю затяжку и кидая бычок принципиально мимо стоящей урны. – Сделаешь за неделю, получишь пять штук баксов.
Резина не поверил:
– Что-то я не слышал, чтобы такие деньги за угон платили.
Снова толстые, как сосиски, пальцы чешут волосатый пупок, затем забираются в карман брюк и запросто так достают оттуда задаток.
– Вот здесь полторы штуки в «зелени». Забирай.
– Погодите, – стал оглядываться Виктор.
И на самом деле на них смотрели. В основном молодые девки, для которых деньги слаще меда.
– Я не буду. Уберите.
– Как ты не будешь? Ты сейчас только что говорил, что согласен.
– Не говорил я.
– Подумай, мальчик, пять штук. Где ты сейчас срубишь столько?
– А где машина стоит?
– Вот в этом, дорогой мой, самая большая загвоздка. Пойдем сядем. Придется, видимо, с мужиками игры закончить на сегодня. Я тебе все подробно объясню.
Спустя пятнадцать минут выяснилось, что Борис Иванович не зря носил большую густую бороду и усы. Под маскирующей растительностью скрывался великий ум прозорливого комбинатора.
Дело и впрямь оказалось весьма интересным и непростым. Пока Витек был на службе, в его родном поселке успели ввести в строй новенькую больничку для не совсем нормальных, проще говоря, запустили новейший дурдом. С высокими заборами, решетками, звоночками, ну и всякой другой фиготенью.
Так вот, главврача для этого заведения выписали из самой столицы. А мужичок перебрался сюда на постоянную основу да приехал не на чем-нибудь, а именно на «Линкольне».
Местные жулики и бандиты не могли себе позволить такой роскоши – кататься на столь дорогой эксклюзивной технике и поэтому сломали себе все глаза в те моменты, когда доктор позволял себе появляться на своем авто в центре поселка.
Дураком специалист по психам не был. Он содержал свою машину строго на территории больницы, не ставил ее никогда в собственный гараж на ночь и тем более не бросал надолго во дворе. Пару раз пытались вскрыть эту красоту, но сигнализация и блокировочное устройство спасали владельца от потери имущества.
Цена за тачку росла чуть ли не каждую неделю. А после того как неудачей закончились попытки угнать ее, местные жлобы предлагали за автомобиль хорошие деньги. Пусть на нем нельзя будет и прокатиться хоть один раз по городу, но главный кайф в том, чтобы спереть машину, стать ее обладателем, а толкнуть можно где-нибудь и в другом месте. Главное – завладеть.
Поскольку тачка видная, простым дело не будет. Сто пудов, а машину увести хочется. Хотелось этого и Борису Ивановичу. Просто для того, чтобы поднять свой авторитет еще выше и показать остальным людишкам, насколько они мелки.