- Пойдемте, - уверенно восклицает она. – Посидим где-нибудь.
- Пицца! – счастливо кричит Стас и взмахивает руками. – О да, наконец, я поем!
Ребята смеются. Олег все еще обнимает меня за плечи, пытается огородить от реальности, и я смущенно поджимаю губы. Смотрю на друга, заново сканирую его внешность: высокий, худой, со смешными кудрявыми волосами. Нос длинный, лицо вытянутое, а на щеках бакенбарды, как у Пушкина. Для меня обычный парень, для кого-то, возможно, знойный красавчик.
- Твоя пицца уже достала, - жалуется Ленка. – Давайте в кофейню.
- А твоя кофейня, думаешь, не в печенках? – парирует Стас.
- Там хотя бы не воняет жиром.
- Пойдемте в итальянский ресторанчик, - неожиданно предлагаю я, и друзья одновременно поворачивают головы в мою сторону. Замолкают. Мне становится не по себе, улыбаюсь и неуверенно прочищаю горло. – Он недалеко. И там неплохо.
Все пожимают плечами. Думаю – это согласие. Сворачиваем в сторону кафе, и у меня внутри тут же взрывается фейерверк из тянущих, бурлящих чувств: я хочу увидеть Диму, сказать спасибо за то, что он оживил меня, подарил возможность под иным углом взглянуть на вещи. Он должен узнать, о чем я думаю. Он должен прочувствовать все то, что я чувствую. Нечестно ведь скрывать такое, правда? Я признаюсь, как он мне дорог, и мы вновь будем летать над городом, будто земного притяжения не существует.
Мое желание мгновенно перерастает в одержимость. Знаю, нельзя так привязываться к человеку, но ничего не могу с собой поделать. Подобное бывает, когда впервые пробуешь курить. Тебе вроде не нравится, и ты понятия не имеешь, к чему так страстно привыкают люди. Однако потом, не можешь остановиться. Ты выкуриваешь сначала одну сигарету, затем две, три, четыре, и становишься неуправляемым наркоманом, ищущим дозу с трясущимися руками. Именно так я сейчас себя ощущаю: безвольной, одержимой куклой, которую вперед тянут невидимые нити.
- Мира кота завела, - неожиданно объявляет Ленка. – Знаете, как назвала? Аидом! И потом скажите, что у этой дамы с головой все в порядке. Не поверю!
- Сказал человек, считающий, будто ее дед – «профессиональная гадалка». – Хихикает Артем.
- Поосторожней, парень. Все слова дедушки сбывались, ясно?
Дед Лены – это просто отдельная история. Немного сумасшедший, худощавый старик с массивной, деревянной тростью. Однажды он выпил три рюмки клюквенной настойки и заявил, будто Бога не существует. Как назло, рядом была Настя. Она вскипела и с пеной у рта начала доказывать обратное. Однако дед быстро поставил ее на место: упрямый он похлеще всех нас вместе взятых. Посмотрел на Настю своими мутными, серыми глазами и отрезал:
- Бог создал нас после того, как мы создали его. Вот и решай, деточка, на чьей стороне правда.
Думаю, это была точка. Настя замолчала, а мы задумались. Если не считать россказней деда о великом заговоре, он утверждал весьма умные вещи.
Наконец, доходим до ресторанчика. Олег открывает дверь, пропускает всех вперед. Оглядевшись, Ленка подмигивает мне и занимает столик около окна на шесть человек.
- Надеюсь, читать нас не заставят, - язвит Стас. Артем одобряет его шутку и начинает трясти плечами, неуклюже хихикая. Дети. Иначе не скажешь.
Садимся. Я с краю. Вытягиваю шею и ищу глазами Диму: надеюсь, сегодня он будет здесь. Через пару минут к нам подходит один из близнецов, вновь со смешной высокой прической, в зеленом фартуке и белых кедах. Я виновато улыбаюсь, не помня его имени: Женя или Сережа.
- Как настроение?
- Отлично, - немного выпрямляюсь, словно тянусь к парню ближе. – А у тебя что нового?
- Ничего, красавица. Люди, заказы, заказы, люди. Замкнутый круг.
Приподнимаю уголки губ и замечаю удивленные лица друзей. Они явно не думали, что я заведу знакомых в перерывах между попытками лишить себя жизни.
- Уже выбрали что-нибудь?
Заказываем чай, шоколадные кексы и мороженое. На последнем настояла Настя. Сказала, ей необходима доза холодного счастья. Женя/Сережа уходит, а друзья начинают щебетать о каникулах. Олег грезит дикарем исследовать Европу, Артем сетует, что на это нужно слишком много денег. Настя со Стасом смеются с того, как глупо парни выглядят со стороны, огрызаясь и споря. А Ленка просто смотрит на меня, будто чего-то ждет. Ее плечи напряжены, слегка подняты. Мучая бедную салфетку, подруга исподлобья меня сканирует.
- Что такое?
Романова резко выпрямляется.
- Ничего.
- Тогда зачем так смотришь?
- Боюсь, что сбежишь, - она язвит только для вида. На самом деле, ей действительно страшно: вдруг я опять съеду с катушек?
- Я же сказала: никуда убегать я не собираюсь.
- Аминь.
Мы усмехаемся. Вздохнув, подпираю рукой подбородок, поворачиваю голову в сторону барной стойки и вдруг замечаю Диму. Он снимает с шеи фартук, протягивает его девушке возле кассы. Пожимает близнецам руки, улыбается, а затем неожиданно смотрит в мою сторону. Наверно Женя/Сережа сказал, что я здесь. Краснею. Парень машет мне, взмахнув ладонью, кривит рот на одну сторону, и я чуть не падаю со стула: мне так приятно и страшно, что хочется спрятаться под скатерть.
- И сколько же новых друзей у тебя появилось? – смеясь, спрашивает Олег, правда я замечаю скрытое недовольство: он определенно ревнует. Вроде улыбается, но на самом деле обиженно морщит нос. – Мне казалось, ты заперла себя в башне.
- Видимо, у того парня был ключ.
Пронзаю Лену недовольным взглядом, затем поворачиваюсь к репродукции Пушкина.
- В этом ресторанчике работают отличные ребята.
- И давно здесь зависаешь?
- Нет, может, неделю.
- Хорошая еда?
- Хорошие мальчики, - смеется Романова, и я со всей силы ударяю ее ногой под столом. Подруга стонет, - все-все. Молчу. Ладно, мне надо отойти.
Ленка подмигивает, хватает со стола сумочку и медленно поднимается с места. После ее ухода, все замолкают. Пьют чай, едят кексы, и создается впечатление, будто компании друзей действительно именно для этого приходят в ресторан.
- Ты изменилась, - Артем вдруг поднимает запретную тему. Я смущенно пожимаю плечами, выдавливаю улыбку, но парень не намерен смеяться. Он настроен на серьезный разговор, что крайне часто с ним бывает, и я уже жалею, что вообще выбралась из дома. – Если неделю торчишь здесь, почему не связалась с нами?
- Я не торчу здесь. Я просто иногда забегаю. На самом деле, мне все еще не по себе.
- Ну, не знаю. Выглядишь ты выздоровевшей.
- Я и не болела.
Артем скептически поднимает брови, на что я отвечаю ему мягким, спокойным тоном:
- Ладно. Ты прав, нужно было позвонить, но я боялась, что уже поздно.
- Никогда не поздно окликнуть нас, подруга, - смеется Стас, правда, никто больше не поддерживает его попытку разрядить обстановку. Олег сканирует лицо Димы и близнецов, Настя рассматривает свои пальцы, а Артем буравит взглядом меня.
Откашливаюсь, затем на выдохе говорю:
- Я рада, что мы встретились. Рада, что Ленка свела нас. Сама бы я просто не решилась.
- Боишься? – тихо спрашивает Настя.
Не знаю, что ответить, не знаю, с чего вообще вдруг все решили поднять эту тему. Вновь пожимаю плечами, вновь молчу, туплю взгляд. Отрезаю:
- Я не хотела пропадать.
- Ясное дело, что не хотела, - вновь отшучивается Стас и откидывается назад. – Мне кажется, мы постарели, ребята, серьезно. Только посмотрите! Едим какие-то пироги, пьем чай из белого сервиза, Настя точит мороженое с такой ровной спиной, словно ей палку туда вставили. Ох, говорил, нужно идти в пиццерию. Там пусть и воняет жиром, зато мы бы не выглядели так нелепо.
Парень широко улыбается и действительно думает, что спасает меня от внезапно нахлынувших акул. Однако Артем не собирается прекращать. Хмурит лоб и восклицает:
- Ты меня напугала.
Из уст Ленки это звучало куда приятней.
Виновато горблюсь и встречаюсь взглядом с обиженными глазами Трубнева. Парень задет, и я знаю почему.