И вдруг почувствовала: она не одна в комнате.
— Клара!
Она с трудом разглядела в потемках брата.
— Кевин? Чего тебе?
— Мне… это… не спится…
— Хочешь ко мне под бочок?
— Знаю, мне уже не три года…
— Давай устраивайся, — шепнула сестра и улыбнулась.
Кевин лег и укрылся одеялом.
— Думаешь, завтра опять начнется? — спросил он.
Клара обняла его.
— Кто знает, но ты не волнуйся, я провожу тебя в школу, потом встречу.
Она коснулась губами волос на макушке и вдохнула сладкий запах детства.
— Мама у нас сошла с ума.
Признание очевидности, да еще ночью шепотом, да еще после тяжкого дня больно задело Клару.
— Нет… Ты же знаешь… Мама, она…
— Ну да, болеет… Потому и сошла с ума, что болеет…
— Как прошел день в школе? — поспешила переменить тему Клара.
До чего же ей не хотелось увязнуть вместе с Кевином в болезни матери!
— Ничего, справляюсь, хотя ты сама знаешь, до отличника мне далеко.
— Но ты учись, Кевин. Учись, и тогда чего-нибудь да добьешься. Ты кем хочешь стать?
— Не знаю. У меня семь пятниц на неделе.
— А в эту пятницу?
— Детским врачом.
— Почему детским? — удивилась Клара.
— Ну… Мне нравится одна девчонка, а она сказала, что вырастет и будет детским врачом. Я подумал: неплохо, если мы будем учиться вместе.
Клара прыснула.
— Ты что, влюбился?
— Не знаю. Она мне нравится. Нравится, это точно. А ты? Ты в кого влюблена?
Вопрос задел Клару за живое.
— У меня нет времени влюбляться, — сердито отрезала она. — Когда будет — посмотрю! Все! Давай спать.
Мальчуган прижался к ней и вскоре засопел.
Любовь… Она мало что о ней знала. Бывало, какой-нибудь паренек из соседских казался ей симпатичным, но у них здесь не полагалось обнаруживать свои чувства. Чувства для слабаков, а слабаки всегда в проигрыше. Клара стремилась, чтобы ее уважали. Ходила, высоко подняв голову, с ледяным, гордым видом. Научилась быть резкой. Смотрела всегда сурово, держала дистанцию. Она была красавицей и никого к себе не подпускала.
Быть твердой, решительной, волевой, безупречной — в этом ее спасение. Только так она вырвется из предместья. Только так осуществит свою мечту.
Другой она была только с младшим братом. От него она не прятала нежное сердце, ласково смотрела, заботилась, возилась, тормошила, потому что и вправду любила малыша и хотела скрасить ему отсутствие матери. Но Кевин рос, и Клара делалась все сдержаннее: пора и мальчику набираться твердости.
Иногда посреди ночи, когда сквозняки забот выдували сон, а глухая тишина притворялась надежной защитницей, Клара позволяла истомленному усталостью мозгу покачаться на волнах иллюзий. И тогда, заглянув за черту горизонта, проведенную стыдливостью, она решалась поверить, что однажды встретит мужчину, который ее полюбит. Мужчину, с которым она захочет жить семьей. И семья у них будет надежной и настоящей.
2
Габриэль вскочил, опрокинув стул, и потряс в воздухе сжатыми кулаками. Есть! Горящие глаза не отрывались от экрана. Допущен к экзаменам! В магистратуру одного из самых престижных экономических вузов Франции!
Он помчался вниз по лестнице, перескакивая через две ступеньки. Матери в гостиной не оказалось, он выглянул в сад. Так и есть, нервно расхаживает по аллее, обсаженной розами. Ждет результатов. Взглянула на сына с тревогой, увидела его сияющую улыбку и сразу успокоилась.
— Допущен к устному! — закричал он, подбегая.
Ему хотелось подхватить мать на руки, закружить, расцеловать, но сдержал шаг, умерив порыв восторга, и просто взял ее протянутые к нему руки.
— Я горжусь тобой.
— Сказочное везение, не находишь? — Его опять захлестнула волна восторга.