Он займется этим, непременно, но чуть позже.
Молодой мужчина продолжал сидеть и наблюдать за проезжающими мимо дома машинами. Где-то сработала сигнализация и тут же ей дали отбой.… Раздался заливистый детский смех, а затем отделённый собачий лай. Не стараясь выпутаться из плена своих воспоминаний, Курский осторожно пересел с жёсткого стула в мягкое кресло, это позволило ослабить напряжение в воспалённых мышцах, и вновь услужливая память , на которую он никогда не жаловался, подкинула прошлые события…
Артём привязал рыжего невезучего повесу спиной к дереву, стянув руки сзади ствола так, что малейшее движение по его расчетам должно вызывать боль. Потом неспешно оторвал рукав от его футболки, соорудив кляп, на случай если болезный надумает поднять визг или звать на помощь. Затем снял с себя одежду, чтобы ненароком не изорвать или не испачкать и устроился на пеньке, что был неподалёку и стал ждать, когда очнётся местный абориген. Зачем ему это было нужно непонятно, всё равно Курский изначально знал, что живым болтуну от него не уйти. Поиграть? А почему бы и нет, ведь столько раз сдерживался, заставляя себя поступать согласно придуманным людьми нормам…. Луна спряталась, вероятно, не желая смотреть на то, что происходит в лесу или ей вовсе надоело кататься по небу, забитому облаками. А потому, вокруг была полная темнота, со всеми звуками, что могли бы у нормального человека вызвать неприятную дрожь или вполне рациональный страх, желание спрятаться, забиться куда подальше. Только всё это не касалось Курского, ведь он не был нормальным. Но и ненормальным он себя тоже не считал, скорее необычным , потому что именно он видел и слышал прекрасно ,более того это преимущество возносило его над людьми.
Усмехнувшись от своего вполне оправданного вывода, Артём продолжил наблюдение за пленником. Вот он очнулся, и дыхание изменилось, открылись глаза.… Рыжий хрипел, напрасно стараясь выпутаться, но чем больше он дергался в пустых попытках освободиться, тем сильнее его собственный ремень впивался в кожу рук.…
Можно было бы и еще полчасика понаблюдать за этим цирком , но по всей вероятности Фёдор перенервничал или просто по-жизни страдал повышенным давлением, и у него пошла носом кровь, а потому представление было окончено…. Терпкий запах крови быстро достиг чутких ноздрей Артёма и он, уже не в силах сдерживаться, со стоном поставил руки на землю.… Суставы выкручивало, изменяясь , кости трансформировались, превращаясь из рук и ног в лапы, ногтевые пластины уплотнялись и заострялись, лицо вытягивалось, становясь пёсьей мордой.… В место человеческой кожи очень скоро выросла шерсть, густая, багряного оттенка. Так же на своём обычном месте появился хвост, утолщенный у основания. Пёс очень напоминал собак породы русская гончая, известных ещё много веков назад. Клинообразная голова с вытянутыми глазами каре-желтого оттенка, треугольной формы уши, с прямой мускулистой спиной и всегда подобранным животом. Иногда его путали с волком благодаря такой же манере держать голову невысоко от земли и от высокой передней части тела. Потянувшись, пёс облизнулся и, не прячась, подошёл к рыжему, который тоже уловил чужое присутствие, вследствие чего опасливо озирался по сторонам.
- Мммм,- мычал рыжий, тряся головой, пытаясь вытолкнуть кляп изо рта , и ему это удалось, ведь Артем не хотел его намертво засовывать, потому что тот мог сразу задохнулся. А так, чтобы насладиться без лишнего шума,- кто тут?
-Я,- вновь выдохнул в ухо местному аборигену пес и тут же одним взмахом ногтя разрезал ремень, удерживающий руки рыжего,- поиграем? Беги!- Произнес последнюю фразу Артем и тут же нарочно, для устрашения, клацнул зубами перед освобожденным противником. Желтые глаза сверкнули в радостном ожидании, ведь прошло уже довольно много времени после того, как Курский позволял себе нечто подобное , хвост сам собой завилял, то мотаясь из стороны в сторону, то сворачиваясь кольцом. Превращение происходило не только каждое полнолуние, гораздо чаще, но такого веселья у пса не было очень давно.
Рыжик кое- как высвободил руки, ошалело осмотрелся в темноте, спешно потер затекшие запястья и, вставши на колени (по-другому он, еще не совсем протрезвевший и с джинсами без ремня просто не мог) пополз куда-то в сторону.