“Ты еще долго будешь рядом” - сказала я, блаженно не сознавая, что мы разговариваем в последний раз.
“Может быть, и так, а может быть, и нет, но я хочу еще раз сказать тебе, как я рад, что ты убедил меня сохранить это. Это дало мне пищу для размышлений. А когда я не могу спать по ночам, это хороший компаньон.”
“Я рад,” сказал я, и это было правдой. - Мне пора идти. Увидимся завтра, Мистер Харриган.”
Так я и сделал, но он меня не заметил.
Я, как всегда, вошел через дверь в прихожую и крикнул: "Привет, мистер Харриган, я здесь.”
Ответа не последовало. Я решила, что он, наверное, в ванной. Я очень надеялась, что он туда не свалился, потому что у миссис Гроган был выходной. Когда я вошел в гостиную и увидел его сидящим в кресле-кислородный баллон на полу, айфон и Мактиг на столе рядом с ним—я расслабился. Только подбородок его был опущен на грудь, и он слегка склонился набок. Он выглядел так, словно спал. Если так, то это был первый случай в конце дня. Он проспал около часа после обеда, и к тому времени, когда я пришел, у него всегда были ясные глаза и пушистый хвост.
Я сделал шаг ближе и увидел, что его глаза были не совсем закрыты. Я мог видеть нижнюю дугу его радужки, но синева больше не казалась такой острой. Она выглядела туманной, выцветшей. Я начал ощущать страх.
- Мистер Харриган?”
Ничего. Узловатые руки небрежно сложены на коленях. Одна из его палок все еще была прислонена к стене, но другая лежала на полу, как будто он потянулся за ней и опрокинул ее. Я понял, что слышу ровное шипение кислородной маски, но не слабый хриплый звук его дыхания, к которому я так привык, что вообще редко его слышал.
- Мистер Харриган, вы в порядке?”
Я сделал еще пару шагов и протянул руку, чтобы разбудить его, но тут же отдернул ее. Я никогда не видел мертвого человека, но подумал, что сейчас, возможно, смотрю на него. Я снова потянулась к нему и на этот раз не струсил. Я схватил его за плечо (оно было ужасно костлявым под рубашкой) и встряхнул.
- Мистер Харриган, проснитесь!”
Одна его рука упала с колен и повисла между ног. Он еще немного отклонился в сторону. Я мог видеть пожелтевшие его зубы между губами. Тем не менее, я чувствовал, что должен быть абсолютно уверен, что он не просто без сознания или в обмороке, прежде чем я кому-нибудь позвоню. У меня было очень короткое, но очень яркое воспоминание о том, как мама читала мне сказку о маленьком мальчике, который кричал волком.
Я прошел в ванную комнату в холле, которую Миссис Гроган называла дамской комнатой, на онемевших ногах и вернулся с ручным зеркалом, которое Мистер Харриган держал на полке. Я держал его перед его ртом и носом. Ни одно теплое дыхание не затуманило его. Тогда я понял (хотя, оглядываясь назад, я почти уверен, что действительно знал, когда эта рука упала с его колен и повисла между ног). Я был в гостиной с мертвецом, и что, если он протянет руку и схватит меня? Конечно, он этого не сделает, я ему нравлюсь, но я помню, как он посмотрел на меня, когда сказал: "Только вчера! когда он был еще жив!- что если бы он был помоложе, то взял бы этот новый поток доходов за яйца и выжал. И как он сжал свою руку в кулак, чтобы продемонстрировать это.
"Вы найдете много мнений о том, что я был безжалостен", - сказал он.
Мертвые люди никогда не протягивают руку и не хватают тебя, разве что в фильмах ужасов, я знал это, мертвые люди не были безжалостными, мертвые люди не были ничем, но я все равно отошел от него, когда достал свой мобильный телефон из заднего кармана, и не сводил с него глаз, когда звонил отцу.
Папа сказал, что я, скорее всего, прав, но на всякий случай он пришлет скорую помощь. А кто был лечащим врачом Мистера Харригана? Я сказал, что у него его нет (и достаточно было взглянуть на его зубы, чтобы понять, что у него нет дантиста). Я сказал, что подожду, и сделал это. Но я сделал это на улице. Прежде чем уйти, я подумала о том, чтобы взять его болтающуюся руку и положить обратно на колени. Я почти это сделал, но в конце концов не смог заставить себя прикоснуться к нему. Там будет очень холодно.
Вместо этого я взяла его айфон. Это не было воровством. Я думаю, что это было горе, потому что потеря его начала проникать в душу. Я хотела чего-то, что принадлежало ему. Что-то, что имело значение.