Через стеклянную стену кабинета взгляд упал на молодых людей — девушку в облегающей футболке, остановившуюся поболтать с бородатым парнем; пару ребят, направляющихся на улицу покурить. Здесь шла серьезная работа, и я знал, что сотрудникам Виктора нравилось это место. Компания была небольшая, но очень эффективная и современная.
— Не принимай решения прямо сейчас, — сказал Виктор. — Сначала тебя познакомят с должностными обязанностями, подробностями о зарплате и прочими скучными вещами, — он прокашлялся. — Понятно, что ты последний месяц тусил со своей птичкой, но если полагаешь, что ваши отношения серьезные, возможно, будет лучше обеспечить себя чем-то более надежным, чем фриланс.
Вероятно, он почувствовал, что давит, и быстро добавил:
— Но не хочу выкручивать руки. Я действительно хотел бы видеть тебя в нашем офисе, но если ты предпочитаешь работать дома в свободном графике, то мы, наверное, сможем и в будущем подкидывать тебе заказы.
Возможно, если бы я не рассердился на то, что Карен отвергла мою работу, или если бы Виктор не вставил это «наверное» в последней фразе относительно перспектив в случае фриланса, мое решение было бы другим. Я всегда работал на вольных хлебах, начиная с университета. Благодаря деньгам, полученным по страховке родителей, я не нуждался в кредите на учебу, равно как мне не было нужды после ее завершения немедленно искать постоянную работу. Сначала друг одного приятеля попросил сделать для него какой-то заказ, а потом появился другой… так и пошло.
К тому моменту, когда пришла Чарли, я уже был готов принять предложение, которое Виктор направил мне по электронной почте.
— Деньги отличные, — сказал я. — И это надежно. Теперь не придется браться за дерьмовые маленькие заказы, вроде того, что у Карен, с которым в итоге я провожусь в два раза дольше, чем планировал изначально.
Чарли села за стол, бутылка вина была уже открыта. Щеки ее розовели после прогулки от метро по ледяной улице. На завтра обещали снег, а Англия была, как всегда, не готова к наступлению зимы.
— Понимаю тебя, — сказала она. — Но, вообще-то, думаю, что ты сошел с ума.
Меня это несколько расстроило, ведь я ожидал, чтобы она будет в восторге.
— В самом деле? И почему это?
— Ты не знаешь, что такое работать в офисе. Это так здорово, что можешь работать дома.
— В офисе Виктора очень крутая команда.
Она нахмурилась.
— Вероятно, они не такие крутые, как ты.
Я улыбнулся ей, но ее выражение оставалось мрачным.
— Извини, — сказала она. — Что-то плохое настроение. Ужасный день на работе, — она залпом выпила сразу полбокала вина. — Давай, расскажи об этом поподробнее.
Я так и сделал, пересказав всю беседу с Виктором, объяснил свои аргументы и признался, что меня уже мутит от фриланса.
— Может быть, тогда мне стоит уйти с работы, и мы смогли бы проводить вместе целые дни, — сказала она.
Мне было приятно это слышать.
— Кроме того, — добавил я, — для меня это отличная возможность профессионально расти. Если буду работать у Виктора и теснее общаться с другими дизайнерами, то смогу многому научиться.
Она посмотрела на меня через бокал.
— Похоже, что уже все решено.
Я отвел взгляд, испытывая неловкость.
— Чарли, до встречи с тобой я жил словно в добровольном одиночном заключении. А сейчас передо мной распахнулось окно в мир… хотя мне и довольно сложно все менять, — мои слова звучали так тихо, что она подалась ближе, словно стараясь расслышать. — Так продолжалось с тех пор, как погибли родители. Это тяжело… трудно объяснить, но я закрылся после случившегося. Как цветок закрывается, — я проиллюстрировал это, сжав кулак. — Даже в университете все время держался немного в стороне, усердно учился и мало с кем общался — пожалуй, только с Сашей по-настоящему подружился. Потом стал фрилансером, и это случилось в том числе из-за того, что мне нравилось уединение.
Чарли прикоснулась к моей руке.
— Но после встречи с тобой… конечно, прошло совсем мало времени… но теперь я чувствую себя сильнее. Более готовым к выходу в мир. Как будто наконец раскрываюсь, — я разжал ладонь. — Все это благодаря тебе, Чарли.
Она медленно кивнула, взяв мою руку в свою.
— Я была такой же, — произнесла она, — после того, как потеряла родителей. Одинокой сиротой, понимаешь? — Мне показалось, что вот сейчас она и расскажет о себе, приоткроет свое прошлое, но услышал лишь: — Это здорово… это действительно здорово, что из-за меня ты чувствуешь себя лучше, как-то иначе.