Она посмотрела на лезвие и улыбнулась.
— Хм… если бы это могло сойти с рук, я бы воткнула нож ему прямо сердце, а труп отправила бы на мусоросжигательный завод.
И опять стала яростно резать.
Я сделал глоток вина.
— Надеюсь, что я никогда не столкнусь с твоей темной стороной.
И снова удары ножом.
— Не волнуйся, красавчик. Тебе это не удастся.
Дни сливались друг с другом в тумане, порожденном кодеином и скукой. Я немного поработал над сайтом Карен, отправив ей новый проект. Повозился с рекламной кампанией «Вауком». Что еще? Оглядываясь назад, события тех дней видятся как бы сквозь матовое стекло, как будто смотрю старый, выцветший фильм, эпизоды которого разрезаны и перепутаны при повторном монтаже.
Я пялился в телевизор, просматривал «Фейсбук», «eBay» и «Buzzfeed», пока в глазах не начинало пульсировать. Пытался читать, но не воспринимал смысл текста, снова и снова перечитывал одни и те же абзацы, прежде чем сдаться. Ожидание Чарли. Безнадежные попытки игнорировать зуд под повязкой. Много сна. Кодеин дарил мне яркие сны, которые поразили бы и испугали Сальвадора Дали. В этих снах я плыл на облаках с говорящими тиграми, был членом американской уличной банды, косил ублюдков из узи. В голове звучала «Разрушительная сила» — эта песня Майли Сайрус застряла в мозгах и все повторялась и повторялась, так что хотелось биться о стенку, чтобы избавиться от навязчивой мелодии.
И все это время продолжал падать снег. В одном из кодеиновых снов мне привиделось, как снег хоронит под собой улицы, его толща доходит до самого окна, и я решаюсь на рискованный шаг — сбегаю из заточения и скольжу по исчезнувшему городу на чайном подносе, чтобы найти и спасти Чарли.
Но я и сам нуждался в спасении, так как чувствовал себя кем-то вроде Рапунцель. Казалось, я схожу с ума, и только Чарли, которая приходила каждый вечер, не позволяла мне окончательно провалиться в безумие.
— Ты сам виноват, что купил квартиру на четвертом этаже, — поддразнивала меня Тилли в разговоре по телефону. — Иначе я бы тебя проведала. А если бы ты жил на первом этаже, мы могли бы заказать инвалидное кресло и устроили бы гонки.
— И ты бы надрала мне задницу.
— Что правда, то правда. О, угадай, какая у меня новость? У Рэйчел появился парень. Его зовут Генри, и он ангел.
— В самом деле?
— Ну, они, конечно, не настоящие, а мотоангелы. Истборн и байкерский клуб Певенси, — она хихикнула. — Ты должен увидеть его. Он около семи футов ростом, с бородой почти такой же длины и даже более стильной, чем у Дэвида Бекхэма. Но все же хороший парень.
— Это так мило. Они гоняют вместе на байках?
— Да, и она задает ему жару, — Тилли грустно рассмеялась.
— А как насчет твоей личной жизни? — осторожно поинтересовался я.
— Ты посмотри какая погода! Холодно, мрачно и никаких признаков оттепели.
Ну, тут не поспоришь.
— Может, у Генри есть друг? — было легко представить Тилли в объятиях волосатого байкера.
— О, по-о-ож-ж-ж-ж-жалуйста-а-а-а…
Разговор с Тилли меня немного подбодрил. Очень хотелось перестать жалеть себя. Однако мысли о несправедливости судьбы не отпускали: ну почему за год меня угораздило перенести две медицинские драмы? Сначала «глазная история», как ее называла Тилли. Но та проблема хотя бы не ограничивала меня пределами квартиры — впрочем, ходить с газовым пузырем внутри глаза было не особо весело, да и ситуация была более опасной. Теперь нога. Хотя понятно, что она скоро заживет. Просто нужно проявить терпение. Как и советовала Чарли, я старался наслаждаться временем простоя и после нескольких дней безумия наконец приободрился и стал уделять больше времени работе, взявшись за новый мини-проект для Виктора.
А сегодня вспомнил, что так и не получил от Карен ответа на вторую версию сайта, и поэтому отправил ей по электронной почте вопрос, удовлетворена ли она теперь. Ответ не пришел, но я решил дать ей пару дней, прежде чем начать добиваться определенности. Хотя это вызывало беспокойство, и я поделился тревогой в письме к Чарли. Она спросила, не стоит ли, чтобы она пошла и «разобралась»:
«У тебя нет мальчиков, чтобы отправить их на разборку, поэтому это сделаю я».
Я ответил: «Лол».
Проявилась Саша, и мы договорились о встрече. Наконец-то моя подруга собралась познакомиться с Чарли, которая по-прежнему оставалась непреклонной в убеждении, что не понравится ей, но согласилась, что нелепо рассуждать об этом заранее.
— Почему все твои друзья женского пола? — возник у нее вопрос после уточнения даты нашей встречи.