Лицо Шалимова не обладало ярко выраженной индивидуальностью, он не был ни писаным красавцем, ни прирожденным уродом. Лица такого типа встречаются не так уж редко. Но Лесли запомнил пришедшего и зафиксировал его визит в записной книжке, как делал всегда, когда в дом Корина входил неизвестный ему человек (постоянных жильцов он давно изучил). Он даже заметил, как на улице к неизвестному подошла темнокожая девушка, и они направились в ресторан.
Шалимов и Саманта сидели в притемненном зале третий час. За это время они съели и выпили все, что могли (не особенно, правда, налегая на спиртное), и официанты начинали коситься на них, подозревая неплатежеспособных клиентов. Шалимов устроился у занавешенного окна и наблюдал за улицей в приоткрытую щель.
Промчавшийся мимо них ураганом "Ситроен"
как вкопанный встал у коринского дома. Водитель вышел из машины, поднял капот и с недовольным видом принялся ковыряться в моторе.
- Это Корин, - шепнул Шалимов Саманте.
- Ты не ошибаешься?
- Нет, это он... - Шалимов порывисто встал.
Перед ним как из-под земли вырос официант со счетом. Саманта полезла в сумочку за деньгами, а Шалимов, мешая французские и английские слова, объяснил, что ненадолго отлучится, а девушка подождет его здесь. Раз было заплачено и в сумочке оставалось немного наличности, официант не возражал.
Саманта сжала руку Андрея.
- Пусть все будет хорошо!
Шалимов поцеловал ее в щеку и вышел, Каждый шаг давался ему с трудом. Метрах в трех от "Ситроена" он остановился. Корин видел его краешком глаза, но не придал значения. Когда не ладится с двигателем, вечно набегают любопытные и советчики.
- Корин, - тихо позвал Андрей.
Корин недоуменно вскинул голову. В отличие от Лесли и остальных он мгновенно понял, кто стоит перёд ним. И не только то, что это человек с газетного снимка. Он слишком хорошо знал брата Андрея, а между братьями существовало несомненное сходство. Немного ошарашенный Корин видел перед собой считавшегося погибшим космонавта Андрея Шалимова, брата его старого московского друга. Корин захлопнул капот и открыл дверцу.
- Садитесь в машину, - пригласил он. Шалимов пригнулся и забрался на переднее сиденье рядом с водительским местом. С полминуты оба молчали, приглядываясь друг к другу.
- Полагаю, вы догадались, кто я, - произнес Шалимов по-русски.
- Да. - Корин также ответил на родном языке. - Вы космонавт Шалимов, брат Дмитрия.
- Что ж, раз представляться излишне, разговор будет проще Только вот я не знаю, с чего начать.
Понимаете... - он замялся.
- Сергей Николаевич, - помог Корин.
- Понимаете, Сергей Николаевич, эта история... Словом, в нее нелегко поверить.
- Возможно, я бы и не поверил, расскажи ее мне кто-нибудь другой, успокаивающе заметил Корин, - Но вы передо мной, и я не предвижу ничего более невероятного.
Лесли, врубивший подслушивающее устройство, проклинал все на свете. Они говорили на незнакомом языке! А между тем одинаково звучащие на всех языках мира слова "космонавт Шалимов" недвусмысленно указывали, что он наконец-то на пороге еще одной суперсенсации. Это не совпадение, не просто похожее лицо. Это - Шалимов, похороненный в закрытом гробу, и он здесь! А Лесли не может понять ни слова из их беседы... Ладно, переводчика будем искать потом, сейчас главное - записывать и наблюдать. Лесли приник к окулярам бинокля. С высоты второго этажа он разглядел только фигуру Шалимова ниже плеч и руку Корина.
- Наверное, вы правы, - сказал Шалимов. - Очень коротко так: на "Атлантисе" не было никаких технических повреждений. На нас напали террористы, убили весь экипаж. Мне удалось бежать, но меня преследуют. Когда я ехал в аэропорт, чтобы лететь во Францию, они обстреляли мою машину...
Шалимов твердо решил не упоминать о Саманте, пока не сориентируется в обстановке.
- Почему же вы обратились ко мне, а не к американским властям? спросил Корин, думая о Коллинзе: "Ай-ай, господин полковник, секретность дело святое, но не будь вы таким скрытным, глядишь, и я оказался бы более полезным вам..."
- Потому что я - уникальный свидетель, - пояснил Шалимов. - И это не обычный налет гангстеров. Такая операция невозможна без массы крупных и мелких информаторов во всех правительственных структурах. Если же террористы узнают, где меня содержат, тогда я и дня не проживу хоть в бронированном бункере со взводом охраны.
- И чем, по-вашему, могу помочь я, обозреватель радио? - Корин полез за сигаретами. В пачке сиротливо болталась одна, Корин рассудил, что космонавт вряд ли курит, и зажег ее сам.
- Именно тем, что вы журналист. Программа об этом превратит вас в звезду. Нашу смерть придумало правительство... - он прикусил язык, а Корин сделал вид, что злосчастная оговорка прошла мимо, и спрятался за дымовой завесой. Не время расспрашивать о том, кто еще уцелел. Когда Шалимов станет доверять ему больше, он все выложит сам.
- Мою смерть придумало правительство, - неловко поправился Шалимов, чтобы скрыть собственное фиаско и беспомощность перед террористами. За мной охотятся убийцы, а мы с вами устроим охоту на них. Ну, как? По-моему, это тема не для жалкой радиопередачи или статейки. Это тема для книги, самого потрясающего документального бестселлера в истории журналистики.
- Заманчиво, - сказал Корин. - Но что можем противопоставить мы вдвоем... Едва ли не всемирному заговору, по вашим словам?
- Я пришел к вам, потому что верю вам... Дима верил. Как у журналиста, у вас должны быть определенные связи... Или подходы... Словом, это ваша кухня, вам лучше знать. Мы обязаны найти выход на группу людей - в спецслужбах ли, в полиции или администрации - к которым мы... К которым я смогу питать доверие. Тогда я передам им информацию, ведущую напрямую к террористам, в обмен на заботу о сохранении моей жизни. А вы опишете все это в книге.
И тут Корин совершил ошибку, абсолютно непростительную для профессионала. Известие о том, что у Шалимова имеются важнейшие сведения для Коллинза, заставило его почти непроизвольно сделать то, что сам он всегда считал грубейшим промахом в работе, - поторопиться.
- Такие люди есть, - бухнул Корин без предисловий.
Шалимов искоса посмотрел на него:
- И почему я должен им верить?
- А почему вы доверились мне?
- Потому что вы рисковали собой, спасая моего брата в Москве...
Это было правдой. Но в Швейцарии Коллинз получил пулю, загоняя в угол вместе с Кориным банду доктора-убийцы Ферреро.
- Так кто же эти люди? - настороженно осведомился Шалимов.
- Фрэнк Коллинз, полковник ЦРУ.
Корин рассчитывал, что упоминание о ЦРУ произведет на Шалимова впечатление. И произвело, но совершенно противоположное рассчитываемому. Корин не учел, что в мозгу человека, получившего воспитание и образование в СССР, навсегда отпечатаны подсознательные матрицы, а в них запечатлен не самый привлекательный образ американской разведки.
Шалимов побледнел. ЦРУ! Корин хочет отдать его в лапы ведомства, где все продажны с ног до головы. Уж в ЦРУ агенты террористической организации наверняка чувствуют себя как дома. Какое счастье, что он не успел рассказать Корину о Саманте... Но как теперь выпутаться, черт... Неужели влип окончательно?!
Корин взглянул в побелевшее лицо Шалимова.
- Вам нехорошо?
Заботливый вопрос подсказал Шалимову ход.
Вместо ответа он прикрыл глаза и начал медленно сползать с сиденья. Встревоженный Корин наклонился над ним. Шалимов резко выпрямился и нанес ему сокрушительный удар ребром ладони по шее, вложив в него всю силу. Даже из неудобного положения удар вышел великолепный. Корин не успел среагировать, поскольку не ожидал выпада.
Без звука он повалился на рулевое колесо. Шалимов рывком распахнул дверцу и бросился бежать к ресторану. Редкие прохожие оглядывались на него с недоумением.
Лесли понял, что нельзя терять ни секунды. Вслушиваясь в разговор по-русски, он уловил имя Фрэнка Коллинза, а спустя какое-то время в машине произошла молниеносная схватка. Все равно, чего они там не поделили Шалимов удирает от Корина, это ясно. Лесли поможет ему.