Арчибальд криво усмехнулся.
– Я сказал только, что, пока человек жив, он может бороться за свое счастье, – ответил он.
Клэр вернулась к стулу, села и недоверчиво посмотрела на отца.
– Я поняла, что ты имел в виду, – еле слышно промолвила она.
– Клэр, ты можешь понимать мои слова как угодно, – резко ответил ей отец. – Но самое главное сейчас – сделать все возможное для спасения твоей жизни!
Клэр рассеянно кивнула, и на миг отцу показалось, что он победил. Но потом глаза ее снова затуманились.
– А как же быть с Дэвидом? – тихо спросила она. Арчибальд подошел к столу, взял дочь за руку и ободряюще сжал ей пальцы.
– Клэр, дорогая, – выдохнул он, – Дэвид мертв…
– Не смей так говорить! – Вскричала она, вырывая у него свою руку. – Мы не знаем этого наверняка.
– Нет, дитя мое, знаем, – грустно промолвил Арчибальд. – Майор Уэлсли наводил справки…
– Нет! – воскликнула Клэр, вскочив и начав возбужденно метаться по комнате. – Нет, он не умер. Майор просто сказал это, чтобы склонить тебя на свою сторону!
– Клэр, – холодно проговорил Арчибальд, – послушай меня. Майор связался со всеми тюрьмами северян, расположенными неподалеку от Геттисберга. Ни в одной из них в списках заключенных нет фамилии Дэвида Генри. Он умер, Клэр. Ты должна смириться с этим.
Именно в этот момент молодой охранник, который привел Клэр на свидание с отцом, открыл дверь.
– Сэр, ваше время истекло, – заявил он. – Я вынужден просить вас уйти.
Клэр бросила на охранника яростный взгляд и устремилась к отцу.
– Убирайтесь! – закричала она, из глаз ее хлынули слезы. – Пятнадцать минут еще не прошло!
– Пожалуйста, – умоляюще глядя на молодого человека, попросил Арчибальд, – оставьте нас на минуточку. Дайте нам попрощаться!
Коротко кивнув, охранник исчез, осторожно притворив за собою дверь. Арчибальд поднялся со стула, обнял Клэр и крепко прижал к себе.
– Обещай мне, моя дорогая, – нежно сказал он, поглаживая дочь по плечу, – что ты подумаешь над тем, о чем мы сегодня говорили. Осталось очень мало времени. Ты должна дать ответ майору Уэлсли завтра в полдень. Иначе тебя будут судить.
Клэр обняла отца и спрятала лицо у него на груди, уткнувшись в поношенный коричневый сюртук.
– Я обещаю, папа, – прошептала она.
Высвободившись из ее объятий, Арчибальд отступил на шаг, сжал ее лицо в ладонях и приподнял ей голову, чтобы заглянуть в глаза.
– Пожалуйста, Клэр, – взмолился он, – выходи за этого человека! Сделай это – если не ради себя, то хоть ради меня. Запомни: я не переживу твоей смерти!
– Я подумаю, папа, – кивнула Клэр и повернулась к двери. В комнату вновь вошел охранник. Прижав дрожащие пальцы к губам, Клэр проскользнула мимо него и направилась к своей камере.
Тяжелым шагом Арчибальд Будро вышел из комнаты и увидел Стюарта, в напряжении застывшего на краешке стула.
– Ну как? – требовательно спросил Стюарт, вскакивая на ноги. – Она сказала «да»?
– Нет, – покачал головой Арчибальд, – не сказала. – Увидев расстроенное лицо молодого человека, он торопливо добавил: – Но не сказала и «нет». Она сказала, что подумает.
– Ну по крайней мере это хоть что-то, – вздохнул Стюарт, хватаясь за эту слабую надежду, как утопающий за соломинку.
– Да, сынок, – кивнул Арчибальд, – по крайней мере это хоть что-то.
Потом с усталым вздохом он надел шляпу и вышел на улицу. Арчибальд Будро сильно постарел за последние несколько недель.
– Майор Уэлсли, генерал Хайзен послал меня разыскать вас. Мисс Будро просит встречи с вами, и генерал дал разрешение.
Рядовому, стоявшему в дверях небольшого кабинета Стюарта, никогда не приходилось видеть, чтобы человек столь стремительно срывался с места. Проведя бессонную ночь, Стюарт встал с кровати, умылся, побрился и надел новую форму, на которой теперь красовались нашивки майора. Но утро все тянулось и тянулось, время ползло как черепаха, и Стюарт, чтобы чем-то занять себя, пытался сосредоточиться на бумагах. Уже близился полдень, крайний срок, который генерал Хайзен дал Клэр для того, чтобы та могла решить: выходит она за Стюарта или нет. По мере того как стрелки часов все ближе подходили к двенадцати, Стюарт становился все мрачнее и мрачнее. Он уже был почти уверен, что Клэр не изменила своего решения. И майор собрался идти к генералу Хайзену – просить разрешения еще раз встретиться с Клэр, хочет она того или нет. Но тут в дверях появился вестовой. Не сказав ни слова улыбающемуся солдату, Стюарт схватил шляпу, нахлобучил ее на голову и вылетел из комнаты, чуть было не сбив беднягу с ног. Майор промчался через парадный плац, взлетел по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и вихрем ворвался в переднюю небольшого здания, несказанно изумив находившихся там людей.
– Майор Уэлсли к мисс Будро, – объявил Стюарт капралу, сидевшему за столом.
– Да, сэр, – ответил тот, отодвигая свой стул и поднимаясь на ноги. – Следуйте за мной.
– В этом нет необходимости, капрал, – сказал Стюарт. – Я знаю дорогу.
Проскочив мимо изумленного капрала, майор пересек переднюю, подошел к уже знакомой ему небольшой комнате и распахнул дверь. Клэр была уже там и стояла возле маленького окна. Когда хлопнула дверь, она медленно повернулась к Стюарту. Глаза девушки были широко раскрыты, а руки нервно прижаты к груди.
– Ну? – требовательно спросил Стюарт. – Так каков же будет ваш ответ?
Клэр протяжно вздохнула и судорожно сглотнула. Стюарт был таким огромным, что ей показалось, будто он целиком заполнил собой все пространство маленькой комнаты.
– Доброе утро, майор Уэлсли, – сказала девушка. Голос ее дрожал от нервного напряжения.
– Доброе утро, – нетерпеливо откликнулся Стюарт, закрывая за собой дверь и снимая шляпу. – Вы хотели мне что-то сказать?
– Поздравляю вас с повышением, – пролепетала Клэр.
– К черту мое повышение! – загремел он, доведенный до белого каления тем, что Клэр никак не перейдет к главному. – Так вы станете моей женой или нет?
Клэр дважды открывала и закрывала рот, пытаясь обрести голос, чтобы ответить, но не смогла произнести ни звука. Она тоже провела бессонную ночь, тщательно обдумывая все, что сказал ей отец, и в конце концов перед самым рассветом приняла решение.
– Перестаньте открывать рот, как выброшенная на берег рыба! – рявкнул Стюарт и в два шага оказался рядом с Клэр. – Так вы выйдете за меня? Да или нет?
– Да, – выдохнула девушка, совершенно подавленная силой, исходившей от Стюарта, и огромной важностью того, на что она, Клэр, согласилась. – Майор, я принимаю ваше предложение.
Стюарт закрыл глаза, потом протяжно и облегченно вздохнул.
– Хорошо, – кивнул он. – Хорошо. Мы обвенчаемся сегодня днем. Ваш отец будет здесь в три часа. Он сможет принести вам необходимую одежду.
Потом, к полному изумлению Клэр, Стюарт повернулся и шагнул к двери.
– Майор! – вскричала девушка.
– Да? – спросил он и выжидательно посмотрел на нее.
– Не уходите, – пролепетала Клэр. – Нам надо… многое обсудить.
– Обсудить? Что? – вскинул брови Стюарт.
– Присядьте на минутку и выслушайте меня, – попросила она.
Стюарт подозрительно посмотрел на Клэр, но выполнил ее просьбу. Когда они сели, майор нетерпеливо побарабанил пальцами по столу и сказал:
– Хорошо, вот мы и сидим. В чем дело?
Клэр глубоко вздохнула, моля Бога, чтобы смелость не изменила ей. Все утро девушка мысленно репетировала свою речь, но сейчас, когда настал решающий миг, язык отказывался ей повиноваться.
– Прежде чем я выйду за вас, я хотела бы оговорить несколько условий, которые вам придется принять, – прошептала она.
Стюарт нахмурился, и благородные черты его лица исказились.
– Клэр, не должно быть никаких условий. Мы просто поженимся – и станем жить как все супруги, – сказал он.
– Ну, не совсем, – возразила Клэр. К ней неожиданно вернулась вся ее отчаянная решимость, и по мере того, как девушка говорила, голос ее звучал все уверенней и тверже: – Браки обычно начинаются с любви. Когда этого нет, то все выглядит несколько иначе.