– Как вы можете быть обязанной своему собственному мужу? – с недоумением посмотрел на нее Стюарт.
Клэр вздохнула, не зная, как объяснить ему, что она не хочет, чтобы он вел себя как ее муж. Всю дорогу она мысленно репетировала, как скажет ему, что собирается аннулировать их брак, как только кончится война. Но Клэр никак не могла придумать, с чего ей начать этот разговор. И заботливость Стюарта отнюдь не облегчала ей задачи… А кроме того, в ушах у Клэр постоянно звучало грозное предупреждение отца. Действительно ли Стюарт уничтожит приказ о помиловании и передаст ее властям, если она откажется выполнять свой супружеский долг? Девушка украдкой бросила быстрый взгляд на мужа. Его темные волосы, ясные серые глаза и горделивая осанка победителя были так прекрасны! Клэр не могла себе представить, что он способен совершить подлость, сознательно и расчетливо отправить женщину на виселицу. Но, с другой стороны, он ведь офицер-янки, и не просто офицер, а майор, так как же Клэр может быть уверена в нем? Только в одном она не сомневалась: между ними обязательно начнутся стычки, причем очень скоро. Хотя Стюарт не заговаривал больше о супружеской постели, Клэр понимала, что его упорное желание купить билеты в спальный вагон свидетельствует о многом.
«Завтра вечером, – думала Клэр. – Мы приедем в Бостон завтра вечером. До этого я должна как-то объясниться с ним». Девушка бросила на Стюарта еще один беглый взгляд. Да, разговор будет не из легких… Как ни мало знала Клэр о своем муже, она не сомневалась: отказываться от того, чего он хочет, Стюарт не привык. А сейчас он хотел ее, это Клэр тоже понимала. Когда ее взгляд снова скользнул по нему, она опять была поражена его физическим совершенством. «Господи, ну почему он так привлекателен? – в отчаянии думала она. – И почему он должен быть янки?»
На следующий вечер они наконец-то прибыли в Бостон. Было еще довольно рано, однако на улицах уже горели фонари. Впрочем, свет их тонул в густом тумане, и Клэр не могла разглядеть города, в котором ей предстояло жить. Но вот поезд с пыхтением въехал под своды вокзала…
Последний час с лица Стюарта не сходила восторженная улыбка, и, когда поезд со скрипом и скрежетом остановился, муж Клэр не стал дожидаться, пока выйдут другие пассажиры. Он вскочил со своего места и нетерпеливо коснулся руки Клэр.
– Пойдемте, мы дома! – возбужденно сказал он.
«Нет, это вы дома, – печально подумала Клэр. – Этот город никогда не станет моим домом». Но ее грусть довольно быстро развеялась, и Клэр, к собственному удивлению, почувствовала, что возбуждение Стюарта передалось и ей. Он помог Клэр быстро выйти из вагона и повел ее в здание вокзала. Оглядевшись вокруг, она облегченно вздохнула: поблизости не было видно ни одного солдата-янки. Вокзал был почти пуст, но находившиеся там люди были хорошо одеты и казались добропорядочными обывателями, едущими в гости к родственникам или по делам.
Стюарт нашел носильщика, который подхватил багаж и проводил их на привокзальную площадь, где окликнул двухколесный экипаж.
– Луисбург-сквер, дом двенадцать, – приказал Стюарт, помогая Клэр подняться в экипаж.
– Вас кто-нибудь ждет? – спросила Клэр, когда экипаж с шумом покатился по булыжной мостовой.
– Нет, – ответил Стюарт, нетерпеливо всматриваясь в туман, – но когда я уезжаю, то оставляю большую часть слуг присматривать за городским домом, так что он сейчас не пустует.
Брови Клэр удивленно поднялись, когда Стюарт упомянул о слугах.
– Сколько человек работает в вашем доме? – полюбопытствовала она.
– Обычно четверо, но сейчас там только мой камердинер, кучер и служанка, которая убирает комнаты, – объяснил Стюарт. – Но теперь, когда мы будем жить здесь постоянно, я найму кухарку и горничную для вас.
– Мне не нужна горничная, – запротестовала Клэр. Стюарт с сомнением посмотрел на нее.
– Разве в Саванне у вас не было собственной служанки? – удивился он.
– Ну, конечно, была, – согласилась Клэр, – но там все было по-другому.
– Да? И как же? – вскинул брови Стюарт.
– Ну, она была дочерью одного из слуг моей матери. Она родилась в нашем доме, – пояснила девушка.
– Почему вы только сейчас говорите это, Клэр? Она была рабыней, – мрачно промолвил молодой человек.
– Конечно, – резко ответила Клэр. – Да, она была рабыней. Но после того как мистер Линкольн освободил рабов, она осталась со мной.
– И где она сейчас? – поинтересовался Стюарт.
– Я уверена, что по-прежнему у нас. Едва ли мой отец вышвырнул ее на улицу, – заявила Клэр.
– Почему вы не сказали мне этого раньше? – спросил Стюарт. – Она могла бы поехать вместе с нами, если бы я знал о ней.
Клэр внимательно посмотрела на мужа, стараясь разглядеть его лицо в полумраке.
– Вы действительно взяли бы ее с собой? – тихо спросила она.
– Конечно, – коротко ответил он. – Я же не такое чудовище, каким вы пытаетесь меня изобразить. Вам нужно было только попросить. И если вы все еще хотите, чтобы она была вместе с вами, то я могу послать денег вашему отцу, чтобы он отправил ее сюда.
Клэр была так поражена неожиданным великодушием Стюарта, что на несколько секунд лишилась дара речи. «Пожалуйста, перестаньте быть таким добрым ко мне, – подумала она, – вы очень сильно мне все затрудняете!»
– Так вы хотите, чтобы она приехала? – повторил он.
– Нет, – запинаясь, проговорила она и покачала головой, – в этом… нет необходимости.
Если бы только она решилась сказать ему, что не собирается долго оставаться здесь, так что ей вовсе не нужна горничная! Но Клэр никак не могла заставить себя испортить настроение мужу, который так счастлив был вернуться домой, и потому промолчала.
– Как скажете, – согласился он и пожал плечами, – но, если вы захотите, чтобы она приехала, я это устрою.
– Спасибо, – пробормотала Клэр, потом торопливо повернулась к окну и вновь уткнулась носом в стекло.
– Очень жаль, что сегодня такой туман, – заметил Стюарт, – почти ничего не видно. Но завтра мы можем прокатиться по городу, и я покажу вам кое-какие здешние достопримечательности.
Прежде чем Клэр успела придумать подходящую отговорку, чтобы избежать необходимости провести завтрашний день в тесной карете вместе со своим неожиданно и ошеломляюще внимательным мужем, экипаж резко повернул направо.
– Вот мы и дома, – радостно сообщил Стюарт.
– Мы будем здесь жить? – растерянно прошептала Клэр.
– Да, – кивнул ее супруг.
Чуть накренившись, экипаж остановился, и Клэр услышала громкий голос кучера:
– Номер двенадцать, сэр!
Стюарт открыл дверцу и выпрыгнул на мостовую.
– Подождите минутку, – сказал он, оглянувшись на Клэр, – я обойду экипаж и помогу вам выйти.
Он быстро обошел экипаж сзади, распахнул другую дверцу и протянул Клэр руку. Когда девушка неохотно вложила в нее свои пальцы, он широко улыбнулся и сказал:
– Добро пожаловать домой, миссис Уэлсли. Она вздрогнула, когда он произнес ее новое имя, но поднялась на ноги и грациозно спустилась по ступенькам экипажа. Перед ней возвышался четырехэтажный кирпичный городской дом, один из многих в ряду безукоризненно ухоженных особняков – таких одинаковых, что их хотелось обнести общей стеной. По обе стороны от входной двери сияли теплым приветливым светом два больших окна. Все окна на трех верхних этажах были одинаковыми и – за исключением самого верхнего этажа – тоже изливали на улицу потоки света.
– Интересно, почему это, черт возьми, слуги везде зажгли свечи? – пробормотал Стюарт, пока они шли к входной двери. Едва он поднял руку, чтобы постучать, как дверь широко распахнулась и на пороге появился высокий симпатичный человек лет пятидесяти. Он улыбался – и улыбка его поразительно напоминала ту, что гостила целый вечер на лице у Стюарта.
Стюарт открыл рот от удивления, шумно вздохнул, выпустил руку Клэр и бросился к пожилому джентльмену. Тот энергично обнял Стюарта – да так, что у майора затрещали кости; глаза мужчины наполнились слезами, и он закричал: