– О господи, – простонала Клэр, и лицо ее помертвело. – Ли сдался? – прошептала она побелевшими губами.
Гренита поняла, какую страшную бестактность только что допустила, и огорченно всплеснула руками.
– О Клэр, мне так жаль, – выпалила она. – Я не должна была тебе этого говорить. Но я совсем забыла, что ты…
– Конфедератка, – кивнула Клэр, тяжело опускаясь в кресло. – Все в порядке, Гренита. Я понимаю. – Она закрыла лицо руками. – Мы проиграли. Все было зря. Все страдания и муки. Все напрасно!
– Я, пожалуй, пойду, – сказала расстроенная Гренита.
– Нет, – решительно возразила Клэр, поднимая голову. – Пожалуйста, не уходи. Посиди со мной. Я распоряжусь насчет чая…
– О, моя дорогая, тебе не стоит беспокоиться… – пролепетала Гренита.
– Чепуха, – перебила ее Клэр, поднимаясь с кресла и пытаясь улыбнуться. – Все в порядке… нет, правда.
– Клэр, мне ужасно жаль, – сказала Гренита, прижав руки к груди.
– Все хорошо, – прошептала Клэр. – По крайней мере теперь перестанут гибнуть люди. Может быть, страна начнет выздоравливать…
Женщины вошли в гостиную и присели на бархатную кушетку.
– Откуда тебе известны эти новости? – спросила Клэр.
– Я была на телеграфе, когда пришло сообщение, – объяснила Гренита. – Ну, я, конечно, страшно разволновалась и сразу захотела рассказать все Стюарту. Ведь в последние месяцы он столько сил положил на то, чтобы помочь Саванне… И я со всех ног помчалась к вам, даже не подумав…
– Подожди минутку, – перебила ее Клэр. – Как это – помочь Саванне?
Гренита нервно сглотнула и торопливо отвела взгляд.
– А ты не знаешь? – растерянно спросила она. – Стюарт ничего тебе не говорил?
– О чем? – взволнованно осведомилась Клэр.
– Ну, о том… о том, что он делает, – с убитым видом произнесла Гренита.
– Гренита, о чем ты говоришь?! – теряя терпение, вскричала Клэр. – Что делает Стюарт?
– У меня просто в голове не укладывается, что ты ничего не знаешь, – пробормотала Гренита. – Всему городу известно…
– Что?! – вскочила Клэр на ноги. – Что известно всему городу?!
Гренита уставилась на перчатки, которые держала в руках, и начала их нервно комкать.
– Может быть, он не хотел, чтобы ты знала? – неуверенно предположила она.
– Гренита! – резко прикрикнула на гостью Клэр, приходя в ярость от этой игры в кошки-мышки. – Я хочу, чтобы ты рассказала, что все это значит. Немедленно!
Гренита испуганно взглянула на нее. Теперь бедняжка отдала бы все на свете, лишь бы не переступать этим утром порога дома Уэлсли. Таким тихим голосом, что Клэр пришлось придвинуться к ней поближе, чтобы хоть что-нибудь расслышать, Гренита, запинаясь, произнесла:
– Стюарт… Стюарт возглавил в городе… кампанию… по оказанию помощи жителям Саванны. Видимо… дело в том… что после ухода войск генерала Шермана Саванна лишилась самых необходимых вещей, – более уверенным тоном заговорила Гренита, – и жители Бостона посылали продовольствие, одежду и все, что нужно, чтобы помочь городу. Для их доставки Стюарт предоставил свои суда…
Голос Грениты дрогнул, когда она увидела неподдельное удивление на лице Клэр. Та сидела с открытым ртом, ничего не понимая.
– Ты действительно ничего не знала? – спросила Гренита.
– Нет, – придя в себя, ответила Клэр. – Стюарт ни словом об этом не обмолвился.
– Интересно – почему? – изумилась Гренита. – Это же благородное дело. Я просто не могу понять, почему он скрыл это от тебя?
– Я тоже не могу понять, – прошептала Клэр. Неожиданно над городом раздался оглушительный звон колоколов сотен церквей.
– Что это значит? – вздрогнув, спросила Клэр и поспешила к окну.
– Колокольный звон извещает о победе Союза, – тихо произнесла Гренита.
– Что? – поинтересовалась Клэр, не расслышав ответа.
– Победа! – прокричала в ответ Гренита. – Колокола извещают о победе.
Клэр заткнула уши пальцами и закрыла глаза.
– Я не выдержу этого звона, – простонала она. Посмотрев на жену Стюарта с явной симпатией, Гренита подошла и обняла Клэр.
– Дорогая моя, мне пора идти, – сказала она. – Ты простишь меня за то, что я расстроила тебя?
– Ничего… ничего не случилось, не беспокойся, – всхлипнула Клэр и тоже обняла Грениту. – Спа… спасибо, что ты принесла мне эту новость. Стюарт приедет завтра днем, и если ты захочешь… заходи к нам, пожалуйста…
После ухода Грениты Клэр дала волю слезам. Упав на кушетку, она плакала почти час.
Колокольный звон не умолкал весь день. Только с наступлением сумерек в городе воцарилась тишина. Клэр провела ужасный день, пытаясь укрыться от этого торжественного перезвона. Она решила заниматься обычными домашними делами, как будто ничего не произошло, но в глубине души она понимала, что изменилось все.
В течение последних нескольких месяцев ее брак был полной идиллией. Ветреные мартовские дни пролетели в легкой дымке смеха, веселой болтовни и занятий любовью. Ее отношения с мужем становились все более интимными, все более восхитительными. Но и после того, как неустойчивую штормовую мартовскую погоду сменили ласковые апрельские дни, про чету Уэлсли все сплетничали в Бостоне – и уже не столько из-за сомнительных обстоятельств, сопровождавших их брак, сколько из-за явной любви молодоженов, которую те и не пытались скрывать.
Салли Разерфорд наконец сдалась и отказалась от попыток добиться благосклонности Стюарта, говоря всем подряд, что Уэлсли ведет себя как сумасшедший. Он настолько потерял голову от любви к своей жене-бунтовщице, что ее, Салли Разерфорд, просто тошнит, когда она видит их вместе.
Дни шли, и Клэр все больше влюблялась в своего прекрасного, нежного и страстного мужа, почти совсем забыв про то, что война все еще продолжалась. От отца регулярно приходили письма, полные слов любви. Он уверял ее, что с ним все в порядке и что Саванна пережила оккупацию Шермана почти без ущерба. Эти письма успокаивали ее, создавая иллюзию, что война не столь страшна, как раньше. Все неприятные события каким-то странным образом отодвинулись на дальний план, совершенно не касаясь ее новой жизни. Но сегодня все вдруг изменилось. Ужасный конфликт, унесший столько жизней, завершился. Одного росчерка пера генерала Роберта Ли хватило, чтобы официальные лица Союза перестали интересоваться, шпионит ли Клэр Будро для Конфедерации или нет, по той простой причине, что Конфедерации больше не существовало.
Наступил вечер, время тянулось невыносимо долго, а в голове у Клэр возникали тысячи вопросов. Например, изменится ли теперь отношение Стюарта к ней, когда он освободится от взятых на себя обязательств? Пожелает ли он по-прежнему оставаться ее мужем или же захочет поскорее избавиться от бремени, которое добровольно взвалил на себя? К восьми вечера у Клэр ужасно разболелась голова. Она чувствовала себя уставшей и разбитой. Без всякого аппетита она поужинала в одиночестве и, устало волоча ноги, медленно побрела по лестнице в роскошную спальню на втором этаже. Ей хотелось забраться в постель и уснуть поскорее, чтобы больше не думать о том, что сделает Стюарт, когда завтра вернется домой.
Она проспала несколько часов, когда обнимавшие ее мужские руки вдруг разбудили ее. Вскрикнув от ужаса, она стала отбиваться, колотя кулаками в мощную грудь мужчины и вырываясь из его объятий. Только спустя несколько долгих секунд до ее сознания дошел низкий знакомый голос:
– Клэр, детка, все в порядке! Это я, все в порядке, дорогая!
– О боже, Стюарт, – простонала она. – Это ты?!
С глубоким вздохом облегчения она откинулась на подушки, все еще сжимая кулаки и дрожа от страха.
– Да, дорогая, это я, – успокаивающе проговорил Стюарт. – Извини, что я напугал тебя.
Клэр, вдруг громко всхлипнув, припала к его груди.
– Господи, а я думала, что это кто-то чужой, – рыдая, проговорила она.
Стюарт скользнул в теплую постель и прижал ее к себе.
– Должен сказать, мадам, что мне очень приятно узнать, что в случае внезапного вторжения в дом вы не сдадитесь без боя, – улыбнулся он в темноте.