Клэр долго не сводила с мужа испытующего взгляда, а потом с соблазнительной улыбкой, встав на колени, откинула одеяло.
– Как прекрасно, майор, – склоняясь над Стюартом, прошептала женщина, – что все это уже позади. – Коснувшись языком его вздрогнувшей плоти, растягивая слова, она добавила: – Теперь, когда я точно знаю, что ты женился на мне, потому что сам этого пожелал, я займусь тем, чтобы твое желание не осталось неудовлетворенным.
– Вот именно, – простонал Стюарт, погружая руки в ее пышные локоны. – Так-то лучше.
23
Едва Стюарт вошел в комнату, как Клэр поняла: что-то случилось. Лицо его было измученным и печальным, а вокруг рта залегли горькие складки.
– Стюарт, что произошло? – спросила Клэр, отложив шитье и поднимаясь на ноги.
– О Клэр, – проговорил Стюарт, обняв ее и уткнувшись лицом в ее волосы. – Милая моя, любимая, мне так жаль…
– Господи, Стюарт! – воскликнула Клэр, откинув голову и испуганно глядя на него. – В чем дело?
– Твой отец… – произнес он севшим голосом. – Дорогая, у него был сердечный приступ. Ничего… нельзя было поделать…
– Боже мой! Он умер?! – душераздирающе закричала Клэр. – Папа умер?!
Стюарт печально кивнул.
Клэр побелела как мел и упала в объятия Стюарта, едва не потеряв сознание.
– Нет, – охрипшим вдруг голосом прошептала она, – не может быть. Он не мог умереть.
Стюарт подхватил жену и опустился на кушетку, усадив ее к себе на колени. Она кричала и стонала от горя, а он укачивал ее, как ребенка. Долгое время Клэр не плакала. Она затихла и просто сидела, тяжело привалившись к груди Стюарта. Невидящий взгляд женщины был устремлен в окно, за которым весело сияло яркое июньское солнце. Ее оцепенение становилось пугающим, и через несколько минут Стюарт приподнял ей подбородок и с тревогой заглянул в глаза.
– Поплачь, милая, поплачь, – сказал он. – Тебе станет легче. Не надо держать горе в себе.
Его слова точно снесли все преграды, и Клэр вдруг разразилась отчаянными рыданиями, такими горькими и жалобными, что у Стюарта навернулись слезы на глаза. Так супруги и сидели, пока Клэр хотя бы отчасти не выплакала свое горе. Потом рыдания ее стали стихать и наконец перешли в тихие всхлипы.
– Мне надо немедленно ехать в Саванну, – отрешенно пробормотала она.
– Все уже готово к отъезду, – спокойно заверил ее Стюарт. – Утром мы отправляемся в путь.
– Ты поедешь со мной? – вскинула голову Клэр.
– Конечно, – удивленно взглянул на нее Стюарт. – Неужели ты могла подумать, что я отпущу тебя одну?
– Я знаю, как ты занят, – объяснила она. – Я хочу сказать, что тебе не обязательно ехать со мной, если у тебя нет времени. Я вполне могу добраться до Саванны и одна.
– Клэр, я еду, – твердо заявил ее муж. Некоторое время Клэр молча смотрела на него, потом улыбка тронула ее губы.
– Спасибо, – со вздохом облегчения сказала она. – Я очень надеялась, что ты поведешь со мной.
– Ладно, ладно, – прошептал Стюарт, снова обнимая ее и направляясь с ней к лестнице. – Давай-ка уложим тебя в постель.
Прибыв в Саванну, поезд подкатил к вокзалу под шум легкого летнего дождя. Супруги вышли из вагона.
– Посиди здесь минутку, – сказал Стюарт, кивнув на скамейку возле стены вокзала. – Я возьму наши вещи и найду экипаж.
Клэр послушно села, оглядываясь вокруг. Все здесь было ей знакомо – она приехала в родной город. Долгие месяцы мечтала она о том, как вернется сюда, но даже предположить не могла, что ее первый приезд будет омрачен такой ужасной трагедией. Слезы опять набежали Клэр на глаза, и она часто заморгала, отчаянно стараясь не расплакаться.
– Прекрати реветь, – строго приказала она себе, – отца этим не вернешь.
Клэр прикусила губу, несколько раз глубоко вздохнула, и предательские слезы высохли. Стюарт вернулся в сопровождении огромного пожилого негра, который легко подхватил их багаж и спустился с платформы. Они уселись в расшатанную повозку и поехали по Оглторп-стрит. Клэр смотрела по сторонам – и вскоре с удивлением отметила, что со дня ее отъезда город почти не изменился.
– Похоже, что Шерман и в самом деле не очень разрушил Саванну, – с удовлетворением заметила она.
Старик, управлявший лошадью, повернулся и с любопытством поглядел на них.
– Неужто вы сюда не приезжали аж с тех пор, как здесь был Шерман, миссис? – спросил он. Потом, не дожидаясь ответа, продолжил: – Видно, нет, вы говорите, как северяне.
– Мы живем в Бостоне, – ответил Стюарт.
– В Бостоне, да? Ну ясно, – кивнул старик. – Я так и понял, что вы оттуда. Я всегда могу определить янки по говору.
Стюарт бросил быстрый взгляд на Клэр, затем поспешно отвернулся, стараясь подавить разбирающий его смех. Уж очень забавным было выражение оскорбленного достоинства, появившееся у нее на лице.
– Так вот я и говорю: Шерман не совсем все тут порушил, потому что городские дамы наперебой приглашали его к себе домой и принимали, как родного, – продолжал меж тем возница. – Я думаю, что даже старина Билл не смог навредить добрым тетушкам, которые угощали его рождественским обедом!
Отпустив эту шуточку, старик довольно захихикал.
– Хотя его люди крепко напакостили на старом кладбище, – добавил он. – Увидите, когда будем проезжать мимо.
Несколько минут повозка ехала по улице, затем справа появилось кладбище. Старый негр натянул вожжи, заставив свою столь же старую лошадку замедлить шаг.
– Ну что я вам говорил? Вот, смотрите сами! – показал старик рукой на кладбище.
– Господи, какой ужас! – воскликнула Клэр, глядя на ряды могил. Когда-то ровные и аккуратные, теперь они выглядели так, будто кто-то повытаскивал все надгробные памятники, а потом как попало запихал их обратно. – Что тут произошло?
– Ну, шермановские ребята пасли на кладбище своих лошадей, – пустился в объяснения возница, – а эти клячи, едва заслышав гром или канонаду, начинали носиться прямо по могильным плитам. Все памятники поопрокидывали… Ну, некоторым нашим дамам это, конечно, не понравилось, и они нажаловались Шерману. Старина Билл решил самолично взглянуть на это безобразие и прямо взбесился, когда увидел, что тут наделали его парни. Он строго-настрого приказал им навести порядок. А они же не знали, что где было, поэтому и клали плиты туда, где было место. А теперь никто точно не может сказать, кто где похоронен. Да уж, наверное, и никогда не сможет.
– Как это противно! – прошипела Клэр, глядя на Стюарта. – Подумать только! Этот человек был на моей свадьбе!
Стюарт обиженно вздохнул. Похоже, Клэр считает, что в разгроме кладбища виноват лично генерал Шерман, а может, и он, майор Уэлсли.
– Да, миссис, нехорошо, – согласился возница. Он чмокнул губами, и кляча снова затрусила по улице. – Но если посмотреть на другие города, в которых побывал Билл, то мы, можно сказать, еще легко отделались.
– Думаю, все мы рады, что наступил долгожданный мир, – твердо проговорил Стюарт, положив конец этому разговору. – А теперь, если ты не возражаешь, старик, мы хотели бы немного помолчать. У нас траур, и моя жена очень устала.
– Извиняюсь, мистер, – пробормотал старый неф. – Я не хотел вам надоедать. Я просто болтал, чтобы убить время.
– Все нормально, – заверил его Стюарт, прижимая к себе жену.
Клэр стояла в дверях дома своего детства и прощалась с разъезжающимися знакомыми.
– Это была прекрасная служба, – сказала Рэнда Джо Фостер, натягивая черные перчатки.
– Спасибо, – улыбнулась Клэр. – Я думаю, папе было бы приятно узнать, как много людей пришло почтить его память.
Рэнда Джо крепко обняла Клэр.
– Нам всем будет его недоставать, – заметила она. – Немного утешает лишь то, что он не страдал.
Клэр кивнула и крепче прижала подругу к себе.
– Жаль, что Бо не смог прийти вместе с тобой, – прошептала она.
– Да, мне тоже жаль, – вздохнула Рэнда Джо, – но ему еще трудно передвигаться на одной ноге. Он побоялся, что не дойдет до кладбища. Но он надеется повидаться с тобой, пока ты не уехала. Сколько вы еще здесь пробудете?