Когда она вошла в большой зал, опираясь на руку Рэтборна, к ним подошла леди Каро, которая, казалось, была полна желания упрочить дружбу с Дейрдре, и тут произошло событие, тотчас же изгнавшее из сознания Дейрдре Мысли о бегстве. В дверях появились несколько запоздавших гостей – миниатюрная женщина в обществе двух красивых молодых людей.
– Кто этот красавец? – спросила Каро взволнованным и хриплым шепотом.
Взгляд Дейрдре проследовал в ту сторону, куда глядела Каро, и от этого зрелища она похолодела. Арман, великолепно смотревшийся в черном вечернем сюртуке, держался вполне непринужденно, как и подобает молодому шевалье. Он стоял, чуть склонив голову к миниатюрной брюнетке. Она обводила взглядом зал – очевидно, в поисках знакомого лица. Должно быть, один из молодых мужчин, сопровождавших эту миниатюрную Венеру, и вызвал интерес Каро. И, на ее взгляд, Арман был намного красивее второго кавалера. Но Дейрдре была не в настроении восхищаться ослепительной красотой своего брата. То, что он посмел явиться сюда незваным гостем, наполнило ее ужасом. Она бросила испуганный взгляд на графа, но он приветливо улыбнулся.
– Это мой неисправимый братец, – нашла в себе силы произнести Дейрдре.
Каро отвернулась, чтобы обменяться парой слов со знакомой, окликнувшей ее, а Рэтборн повел Дейрдре к ее брату и его двум спутникам.
Когда он представлял гостей друг другу, ей показалось, что Рэтборн и дама, опиравшаяся на руку Армана, обменялись многозначительными взглядами. Дейрдре не сразу сообразила, кто стоит перед ней.
– Добрый вечер, миссис Дьюинтерс, – услышала она свой собственный голос.
Призвав на помощь выдержку, она переключила внимание на светловолосого мужчину, которому на вид было менее тридцати лет. Его улыбка была дружелюбной, а глаза полны любопытства, когда он смотрел на нее. Насколько помнила Дейрдре, Энтони Кавано был кузеном графа и считался наследником титула и поместий до тех пор, пока Рэтборн не закрепит их за собой рождением сына.
Беседа приняла общий характер, но Дейрдре принимала ее отстраненно. Время от времени она бросала осторожные взгляды на женщину, сумевшую пленить по крайней мере двух мужчин, сопровождавших ее.
Мария Дьюинтерс была ослепительно красива и привлекательна той чувственностью женщины, которую умело распознавал любой мужчина, находившийся от нее даже на расстоянии мили. У нее были блестящие и черные как вороново крыло волосы. Убранные наверх, они выгодно подчеркивали ее высокие скулы и широко расставленные глаза. Платье из алого атласа великолепно гармонировало с оливково-смуглой кожей. Она была похожа на экзотический цветок, пересаженный на садовую английскую почву, и по сравнению с ней Дейрдре почувствовала себя увядающей старой девой, поникшей и выцветшей на ослепительно ярком солнце.
Если бы Дейрдре не была так взвинчена, она бы восхитилась тем, насколько ловко Рэтборн оттеснил Армана от миссис Дьюинтерс и увел ее с беспечным, но решительным видом. С некоторым беспокойством Дейрдре заметила напряжение в лице брата. Он никогда не обладал превыше всего ценимой англичанами добродетелью – способностью достойно проигрывать. Он был насквозь французом, готовым любую провокацию принять всерьез и счесть ее оскорблением.
Энтони Кавано, а для друзей – Тони, как он, подмигнув, объявил Дейрдре, не обладал ни вспыльчивостью, ни горячим нравом, свойственным остальным Кавано. Этого не было ни в его внешности, ни в характере. Он проявил к Дейрдре такой искренний интерес, что очень скоро она прониклась к нему симпатией. Однако Кавано, вероятно, почувствовав напряжение в отношениях между братом и сестрой, поспешил оставить их наедине, сказав, что хочет попытать счастья за карточным столом.
Как только он удалился, Дейрдре принялась отчитывать Армана самым суровым образом:
– Тебе надоело жить? Мало того что ты ввалился сюда без приглашения, так еще привел с собой эту женщину. О чем ты думал?
Арман с лукавством посмотрел на сестру сверху вниз:
– Ты совсем меня не знаешь, Ди, если думаешь, что я решился бы на такое. Во-первых, у меня есть приглашение.
Вот оно – в кармане. Во-вторых, мне посчастливилось встретить Марию с Тони на лестнице. Поэтому перестань меня отчитывать. Я вел себя с осмотрительностью, достойной похвалы. Думаю, мое присутствие на званых вечерах предусмотрено в нашей сделке. Разве нет?
– Рэтборн сам пригласил тебя?
– Конечно, хотя на приглашении стоит имя его матери.
– Мне это не нравится. К чему он клонит?
– Не сомневаюсь, это игра кошки с мышкой. Насколько я его знаю, в этом он весь. Но пусть это тебя не тревожит. Я могу о себе позаботиться.
Внимание Армана привлекла стройная девушка с копной каштановых волос, поблескивавших золотом в свете хрустальных канделябров. Словно почувствовав на себе чье-то внимание, она бросила на Армана взгляд через плечо.
– Кто этот ангел с золотыми волосами? – тихо спросил он Дейрдре. В его голосе слышалось явное восхищение.
Дейрдре улыбнулась. Она не слишком верила в мужское постоянство, но тот факт, что интерес Армана к другой женщине пробудился так быстро после ухода миссис Дьюинтерс, и то, что его внимание привлекла юная девушка, совсем непохожая на ту, в любви к которой он признавался сестре, Дейрдре сочла утешительным. Она поманила жестом девушку, выдержавшую настойчивый взгляд Армана, и, когда та подошла, сказала:
– Леди Каро, разрешите представить вам паршивую овцу нашей семьи, моего брата Армана Сен-Жана. Арман, это леди Кэролайн Кавано, сестра графа Рэтборна.
Арман на мгновение оцепенел от изумления, однако очень скоро пришел в себя. Конечно, интерес к сестре человека, который питает к тебе отвращение, чреват неприятными последствиями, однако Арман не мог оставаться равнодушным к красоте и обаянию леди Каро. Он откровенно любовался ею, несмотря на неодобрительные взгляды графа.
Дейрдре могла бы вообще исчезнуть, и эти двое, занятые друг другом, не заметили бы ее исчезновения. Она сделала над собой усилие и стерла с лица насмешливую улыбку, слушая их разговор. В конце концов парочка впала в смущенное молчание. Не будь Дейрдре столь цинична, она бы подумала, что стала свидетельницей любви с первого взгляда. И тут Дейрдре ощутила явное беспокойство: Рэтборну не понравился интерес Армана к его сестре.
Следующий час стал для нее пыткой: настроение безнадежно испортилось и сильно разболелась голова. Если бы ее брат не настаивал на том, чтобы побыть подольше, она бы уехала из дома Кавано при первой возможности.
Дейрдре уютно и спокойно расположилась в одной из оконных ниш, размышляя обо всем, что происходило во время этого вечера. Арман принес ей стакан холодного лимонада, держа под руку Марию Дьюинтерс. Дейрдре вся напряглась как струна и стала в панике оглядывать зал, пытаясь определить, нет ли поблизости графа и не видит ли он, как покушаются на его права.
Вскоре из разговора с миссис Дьюинтерс Дейрдре узнала, что девичья фамилия ее матери – Дьюинтерс – была выбрана ею в качестве сценического псевдонима, что в ее жилах течет испанская кровь. Мать миссис Дьюинтерс была англичанкой и познакомилась с ее отцом в Испании, где выздоравливала после болезни. Сухой климат этой страны оказался для нее целебным и помог избавиться от преследовавших ее легочных болезней. Это объясняло то, что сама миссис Дьюинтерс хорошо владеет испанским и очень любит все английское.
Однако когда их беседа стала более непосредственной и появилась угроза перехода к обсуждению конкретных личностей, Дейрдре решила, что пора ретироваться.