— Ну?
— У меня есть своя версия этой мудрости.
— И какая же?
— «Не спеши начинать, и хорошо кончишь». Ей-богу, он заслуживал хорошей оплеухи!
— Ловлю на слове, — хмыкнула Лили, поднимаясь с его колен. Взяв меню, она бросила его Суэйну. — Заказывай.
И Суэйн сделал заказ: омар, гребешки, бутылка охлажденного божоле и яблочный пирог. Принимая правила его игры, Лили решила держаться так же небрежно, как Суэйн, и в ожидании заказа снова взялась за книгу. Суэйн, просмотрев обе газеты, позвонил по своему телефону в Штаты и справился о состоянии друга, пострадавшего в автокатастрофе. Сообщение, что все без изменений, огорчило Суэйна, и его лицо прорезали тревожные морщины. Наблюдая за выражением его лица, Лили подумала, что Суэйн совсем не так беспечен, как кажется на первый взгляд. Все его шутки и подначки — показная веселость, маска, скрывающая истинное лицо. Бывали минуты, когда он забывался, с головой погружаясь в задумчивость, и тогда добродушный задор на его лице сменялся холодной, угрюмой решимостью. Вне всяких сомнений, он был совсем не прост, иначе не преуспел бы в избранной профессии. «Хотя еще не известно, — думала Лили, — человек ли выбирает профессию наемника или эта профессия его постепенно затягивает». У Суэйна явно водились деньги, а значит, он был профессионалом. Его располагающая и внушающая доверие манера поведения являлась лишь частью его натуры; скрытой оставалась готовность в любой момент к непредсказуемой реакции.
Долгие годы Лили шарахалась от обычных мужчин с нормальными профессиями и естественными заботами. Никто из них никогда бы не понял, как она могла делать то, что делала. К тому же она всегда боялась, что будет подавлять такого мужчину, особенно в сфере интимных отношений. Ведь ее работа вынуждала Лили быть всегда сильной и решительной. Характер не отрегулируешь по желанию, как воду в кране. А ей не хотелось доминировать над мужчиной, Лили желала быть с ним на равных, быть его подругой, а значит, нуждалась в том, чтобы рядом с ней находилась такая же сильная личность, она сама. В Суэйне чувствовались свобода и уверенность, которые никогда бы не позволили ему попасть к ней в подчинение. Лили не требовалось льстить его самолюбию или идти себе наперекор, чтобы не отпугнуть его. Она вообще бы несказанно удивилась, если бы узнала, что Суэйна кто-то чем-то запугал. Он, похоже, уже с раннего детства слыл отчаянным хулиганом.
Чем больше Лили за ним наблюдала, тем сильнее он притягивал ее. Она падала в любовь, словно летела с головокружительной высоты, не имея под собой спасательной сетки.
Глава 26
После ужина он смотрел «Новости», а Лили снова взялась за книгу. Если бы не заметное возбуждение Суэйна, они вполне могли бы сойти за супружескую пару, не один год прожившую бок о бок. Однако Лили помнила о его эрекции, которую почувствовала, прижавшись к нему бедром. У равнодушного мужчины не бывает такой реакции. Однако Суэйн не торопил ее, хотя обоим было ясно, что вечер неизбежно закончится в постели. И уже только одна эта мысль таила в себе для Лили соблазн. Глядя на Суэйна, она только и думала о том, что очень скоро он сбросит с себя всю одежду, она почувствует в себе его плоть и это изматывающее ее напряжение получит выход.
В десять она объявила, что идет принимать душ, и оставила Суэйна наедине с «Новостями». Расставленная в мраморной ванной парфюмерия, принадлежащая хорошим дизайнерским брендам, источала неземной аромат. Лили намеренно не спеша мыла голову, брила подмышки и ноги, следуя одной из своих американских привычек, которой никогда не изменяла, потом долго втирала в тело ароматный бальзам, сушила феном волосы и чистила зубы. Затратив на все это почти час, она почувствовала себя в полной готовности. Накинув толстый гостиничный халат и плотно завязав пояс, Лили босиком вернулась в комнату.
— Ну сколько можно торчать в ванной? — упрекнул ее Суэйн, выключая телевизор и поднимаясь со своего места. Окинув Лили взглядом с головы до ног, он удивился: — Я думал, ты выйдешь в пижаме, и собирался стянуть ее с тебя.
— Мне не нравятся пижамы, — ответила Лили, зевая.
Суэйн сдвинул брови.
— Но ты же говорила, что спишь в пижаме.
— Я соврала. Я сплю безо всего.
— Хочешь сказать, что вот так просто, без всяких на то причин, взяла и лишила меня такой замечательной фантазии?
— В чем я сплю, тебя до сих пор не касалось. — Удовлетворенно улыбнувшись, Лили направилась к дивану и снова уселась с книгой, подобрав под себя ноги. Она была почти уверена, что, представ перед Суэйном в таком соблазнительном виде, в одном халате, она его по-настоящему зацепила — по крайней мере ей хотелось так думать. Он резко развернулся и, не сказав ни слова, ушел в ванную, откуда секунд через тридцать послышался шум воды. Теперь Суэйн спешил.
Кинув взгляд на часы на тумбочке возле кровати, Лили засекла время. Душ оставался включенным менее двух минут. В течение сорока семи секунд вода лилась в раковину. Еще через двадцать две секунды Суэйн вышел из ванной с влажным полотенцем, обвязанным вокруг бедер. Больше на нем ничего не было. Лили уставилась на его свежевыбритые щеки.
— Просто не верится, что ты так быстро побрился. Удивительно, как ты не перерезал себе горло.
— Что такое перерезанная яремная вена в сравнении с ночью с тобой? — театрально произнес Суэйн, приблизившись к дивану и за руку поднимая с него Лили. Он потянул ее за собой к кровати, выключая все попадавшиеся по пути лампы, так что осталась гореть лишь одна, на тумбочке возле кровати. Суэйн откинул покрывало и повернулся к Лили. Не отходя от кровати, он взял ее лицо ладонями и поцеловал в губы. Лили ощутила вкус зубной пасты. Даже зубы в такой спешке умудрился почистить! Подобная ловкость внушила Лили что-то похожее на благоговение: так спешить — и не нанести себе никакого увечья!