ДАУД
Господин, тот, кто был самым могущественным из королей Вавилона, подготовил тайную дверь во внутренней палате, которая вела в небольшую комнатку, самую маленькую во дворце, оттуда черный ход вел к реке, к великому Евфрату, где маленькая лодка ждала во все дни его правления.
ДЖОН
Так и было? Что же, он учитывал все возможности. Он использовал эту?
ДАУД
Нет, господин. Такие лодки никогда не используются. Тем, которые смотрят вокруг, не приходится искать их, а другие, они никогда не смогли бы достигнуть реки вовремя, даже если лодка была там.
ДЖОН
Я не хотел бы жить так. Ну, река течет позади этого дворца. Я полагаю, дворцы обычно стоят на берегах рек. Я рад, что не должен держать там лодку.
ДАУД
Нет, господин.
ДЖОН
Ну и о чем же ты беспокоишься? Кого ты боишься?
ДАУД
Гафиза эль-Алколана.
ДЖОН
O, Гафиз. Я не боюсь Гафиза. В последнее время я приказал, чтобы мои шпионы не следили за ним. С чего ему ненавидеть меня?
ДАУД
Поскольку, величайший господин, Вы убили Хусейна.
ДЖОН
Убил Хусейна? Какое ему дело? Я не могу убивать, кого пожелаю?
ДАУД
Именно так, господин. Именно. Но он был врагом Хусейна.
ДЖОН
Его врагом, а?
ДАУД
Годами он мечтал, как убьет Хусейна.
ДЖОН
Что же, ему следовало сделать это прежде, чем я прибыл. Мы не стоим над вещами и не размышляем о них годами в тех краях, откуда я прибыл. Если что-то нужно сделать, это делается - и все.
ДАУД
Именно так, господин. Гафиз вынашивал свои планы годами. Он убил бы его и получил его душу; и затем, когда час настал, Вы прибыли, и Хусейн умер, стремительно, не так, как собирался сделать Гафиз; и вот! - вы стали повелителем прохода, а Гафиз - не более, чем навозный жук.
ДЖОН
Итак, ты боишься Гафиза?
ДАУД
Не его самого, господин. Нет, я не боюсь Гафиза. Но, господин, ты заметил, когда начинается гром, не слышно никакого грохота, и небо еще недостаточно черно, тогда слабый ветерок склоняет траву, вздыхает и умирает; и цветок ощущает этот момент своими лепестками; весь мир полон шепотами, господин, все говорят ни о чем; тогда приходит молния, господин, и Бог гневается; и люди говорят, что это пришло без предупреждения? [Просто]. Я чувствую, что момент настает, господин.
ДЖОН
И что же?
ДАУД
Господин, все тихо на рынке. Раньше, когда цена на бирюзу была высока, люди проклинали Шерифа. Когда торговцы не могли продавать свои гранаты за серебро, они обвиняли Шерифа. Это - по-мужски, господин, по-мужски. Теперь все тихо на рынке. Как будто травы с праздными ветрами шепчут и вздыхают и замирают; подобно цветам, призывающим ничто. И так, господин, и так....
ДЖОН
Я вижу, ты чего-то боишься.
ДАУД
Я боюсь, господин.
ДЖОН
Какова же опасность, Дауд?
ДАУД
Господин, я не знаю.
ДЖОН
Откуда она, Дауд?
ДАУД
O господин, O единственный Бог Аль-Шалдомира, называемый избранным, оттуда.
ДЖОН
Оттуда? С той стороны, где находятся внутренние палаты доброй леди?
ДАУД
Оттуда, великий господин, O повелитель Прохода.
ДЖОН
Дауд, я бросал людей в тюрьму за меньшее. Людей пороли по ногам за менее дерзкие слова.
ДАУД
Убейте меня, господин, но услышьте мои слова.
ДЖОН
Я не буду убивать тебя. Ты ошибаешься, Дауд. Ты сделал большую ошибку. Это абсурдно. Ну, добрая леди едва знает Гафиза. Она не знает ничего о разговорах на рынке. Кто мог сообщить ей? Никто не приходит сюда. Это абсурдно. Только на днях она сказала мне... Но это абсурдно, это абсурдно, Дауд. Кроме того, люди бы никогда не начали мятеж против меня. Ведь я управляю ими хорошо?
ДАУД
Именно, господин.
ДЖОН
С чего бы им тогда восставать?
ДАУД
Они думают о старых временах, господин.
ДЖОН
Старые времена? Ну, их жизни не были в безопасности. Грабители спускались с гор и грабили рынок всякий раз, когда они имели такое желание.
ДАУД
Господин, люди были довольны в старые времена.
ДЖОН
Но как же торговцы?
ДАУД
Те, которым нравилось торговать, были довольны, господин. Те, которым это не нравилось, уходили в горы.
ДЖОН
Но были ли они довольны, когда их грабили?
ДАУД
Они скоро возвращали свои потери, господин. Их цены были просто мошенничеством, и они предпочитали ростовщичество честности.
ДЖОН
И люди были довольны такими ценами?
ДАУД
Некоторые были, господин, как люди во всех прочих странах. Другие уходили в горы и грабили торговцев.
ДЖОН
Я понимаю.
ДАУД
Но теперь, господин, человек грабит торговца, и его бросают в тюрьму.
Теперь человека убивают на рынке и его сын, его собственный сын, господин, не может преследовать нападавшего, убить его и сжечь его дом. Они недовольны, господин. Никто не грабит торговцев, никто не убивает их, и сердца торговцев ожесточились, и они угнетают всех людей.
ДЖОН
Я понимаю. Им не по вкусу хорошее правительство?
ДАУД
Они тоскуют о старых временах, господин.
ДЖОН
Я вижу; я вижу. Несмотря на все, что я сделал для них, они хотят вернуть свое прежнее дурное правительство.
ДАУД
Таков старый путь, господин.
ДЖОН
Да, да. И так они будут бунтовать. Хорошо, мы должны наблюдать. Ты
предупредил меня еще раз, Дауд, и я благодарен. Но ты неправ, Дауд, относительно доброй леди. Ты ошибаешься. Это невозможно. Ты ошибаешься, Дауд. Я знаю, что этого не могло быть.
ДАУД
Я ошибаюсь, господин. Действительно, я ошибаюсь. И все же смотрите. Смотрите, господин.
ДЖОН
Хорошо, я буду наблюдать.
ДАУД
И, господин, если когда-либо я приду к Вам с веслами, не наблюдайте больше, господин, но следуйте за мной через пиршественный зал и через комнату за ним. Мчитесь как дикий олень, чующий опасность, без остановки, без удивления, без поворотов; ибо в этот час, господин, в этот час...
ДЖОН
Через комнату за пиршественным залом, Дауд?
ДАУД
Да, господин, за мной.
ДЖОН
Но там нет никакой двери, Дауд.
ДАУД
Господин, я подготовил дверь.
ДЖОН
Дверь, Дауд?
ДАУД
Дверь, о которой никто не знает, господин.
ДЖОН
Куда она ведет?
ДАУД
В комнату, о которой Вы не знаете, в маленькую комнату; Вы должны будете наклониться, господин.
ДЖОН
O, и затем?
ДАУД
К реке, господин.
ДЖОН
Река! Но там нет лодки.
ДАУД
Под золотой ивой, господин.
ДЖОН
Лодка?
ДАУД
Именно так, под ветвями.
ДЖОН
Это все правда?... Нет, Дауд, все это не нужно. До этого не может дойти.
ДАУД
Если когда-либо я предстану перед Вами с двумя веслами, в тот час, господин, это понадобится.
ДЖОН
Но ты не придешь. Этого никогда не случится.
ДАУД
Нет, господин.
ДЖОН
Мудрый человек может остановить все прежде, чем все зайдет так далеко.
ДАУД
Те короли в Вавилоне были мудрые люди, господин.
ДЖОН
Вавилон! Но это было тысячи лет назад.
ДАУД
Человек не меняется, господин.
ДЖОН
Хорошо, Дауд, я буду доверять тебе, и если когда-нибудь это случится...
[Входит МИРАЛЬДА.]
МИРАЛЬДА
Я думала, что Дауд ушел.
ДАУД
Теперь я ухожу, добрая леди.
[Выходит ДАУД. ДЖОН и МИРАЛЬДА сохраняют молчание, пока он не уходит. Она идет и снова ложится на подушки. Он чувствует некоторую скованность.]
МИРАЛЬДА
У тебя был длинный разговор с Даудом.
ДЖОН
Да, он пришел и много говорил.
МИРАЛЬДА
О чем?
ДЖОН
O, просто говорил; ты знаешь этих восточных людей.
МИРАЛЬДА
Я думала, что кое-что Вы обсуждали с ним.
ДЖОН
O, нет.
МИРАЛЬДА
Какой-то важный секрет.
ДЖОН
Нет, ничего подобного.