Он протянул ей руку:
— Джон Киплинг.
— Анита Монроу. Я здешний директор. Вы из газеты?
— Из маленького нью-хэмпширского издания. Я когда-то работал вместе с Терри в Бостоне.
— Повезло же вам, — заметила она, но тут дверь за ее спиной открылась. Сначала оттуда вышел юноша. Возраст и поношенный рюкзак выдавали в нем студента. Опустив глаза, он прошмыгнул между собеседниками и поспешил к двери.
Затем из кабинета выглянул человек в одежде пастора. Джон сразу отметил в нем сходство с Терри, хотя затруднился бы точно сказать, в чем именно оно состоит. Нейл был явно старше Терри. Волосы его начали седеть, а на лбу и на щеках залегли морщины. Он был не так высок и строен, но держался не менее прямо. Нейл не носил усов, и линия губ выглядела несколько мягче. И смотрел он куда дружелюбнее, чем Терри. Джон охотно поверил бы всему хорошему, что слышал об этом человеке.
Анита быстро взяла инициативу в свои руки:
— Отец Нейл, познакомьтесь с Джоном Киплингом. Он хочет поговорить с вами о Терри.
Отец Нейл шумно вздохнул и запрокинул голову назад, словно признаваясь: «Теперь я разоблачен». Когда он снова посмотрел на Джона, губы его дрогнули в улыбке:
— На свете столько Салливанов. Я все думал: когда же кто-нибудь обнаружит эту связь? Как вам это удалось?
— Ваша давняя соседка еще по Мидвиллу сказала, что вас следует искать в Вермонте. Местная епархия помогла в остальном. Я давно знаком с Терри. Мы с ним вместе учились в колледже.
— И работали, — добавила Анита.
Священник грустно улыбнулся:
— Тогда боюсь, вы знаете его лучше, чем я. Между нами ведь целых семь лет разницы. Мы никогда не были близки.
— И теперь совсем с ним не общаетесь?
— Нет. Мы избрали разные дороги в жизни. Не знаю, что вас интересует, но, боюсь, вы напрасно проделали долгий путь. Сожалею, но мне действительно нечего сказать.
Джон не стал ни хитрить, ни втираться к нему в доверие. Он изложил просьбу, рассказав о своей дружбе с Лили и о том, что она выстрадала с тех пор, как ее втянули в этот скандал.
— Она только хочет вернуть себе то, чего ее лишили. А я помогаю ей. Мы вместе пытаемся понять, почему Терри так ненавидит Фрэна Россетти и постоянно преследует его, попутно уничтожая ни в чем не повинных людей. Мне известно, что в юности ваша мама и Россетти были близки, что ваш отец ревновал ее и бил Терри. Я знаю, что вас миновала чаша сия.
В глазах Нейла Джон увидел неподдельную боль.
— Если вы все это знаете, то зачем вам я? — тихо спросил священник.
— Только вы способны все это объяснить. Необходимо, чтобы кто-то подтвердил наши догадки насчет его мотивов.
— Для публикации, конечно… — С печальной улыбкой отец Нейл покачал головой. — Простите. Я не могу этого сделать. Он мой брат.
— Терри оклеветал кардинала и разрушил жизнь невинной женщины.
— И все же это мой брат. Так или иначе, вы добудете необходимые сведения, но только не от меня.
— Мне нужны достоверные сведения. Вы единственный по-настоящему осведомленный человек.
— На самом деле это не так. Я же на семь лет старше Терри. В детстве это как пропасть.
— Причастен ли Россетти к вашим семейным проблемам?
— Вам бы моих родителей расспросить.
— Но их уже нет.
— Да, — подтвердил отец Нейл, и повисла тяжелая пауза.
Джон попробовал снова:
— Вы удивились, узнав, что именно Терри затеял скандал «Россетти — Блейк»?
Снова грустная улыбка:
— Я не хочу отвечать.
— Разве вас не волнует, что Терри принес столько вреда?
Нейл явно думал об этом.
— Меня волнует, что пресса вообще способна творить зло.
— Но это необходимо пресечь, — сказал Джон, думая о Терри.
Нейл же, очевидно, думал о Джоне.
— Вы правы. Это одна из причин, по которой я не стану беседовать с вами.
Удар попал в точку, и Джон испытал знакомое чувство вины. Но оно быстро сменилось завистью. Ведь Нейл держался спокойно, хотя и без самонадеянности. Это спокойствие и эта особая уверенность в своей правоте, должно быть, приходят только к человеку, верящему во что-то большое и настоящее.
Осознав это, Джон понял, что ему ничего не удастся добиться. Но все же сделал последнюю попытку:
— Что, если я пообещаю полную конфиденциальность?
— Нет. Терри мой младший брат. Негоже мне предавать его.
— Несмотря на то, что он натворил?
— Не мое дело судить. Бог ему судья. — И священник снова умолк. И снова пауза затянулась.
Джон обратился за помощью к Аните:
— Вы можете представить себя на месте Лили?
— Могу. На ее месте я попыталась бы узнать все, что возможно. Но я не располагаю информацией, и речь идет не о моем родном брате.