Те, кто определяет пределы дозволенной критики Центрального разведывательного управления, и его функционеры стоят на одной незыблемой платформе. Они глубоко убеждены в том, что претензии Соединенных Штатов Америки на мировое господство диктуют настоятельную необходимость ведения неограниченной, глобальной разведки. Остальное неважно. Как заявил уже упоминавшийся JI. Киркпатрик, «мы являемся лидерами мира и выполняем эту миссию самостоятельно нашими собственными методами, независимо от того, нравится это остальному миру или нет».
Было бы ошибочным из всего этого сделать вывод, будто Центральное разведывательное управление действительно бесконтрольно. Напротив, ЦРУ — хорошо контролируемое и управляемое правительством учреждение. Как писал в 1968 г. авторитетный в этих вопросах Л. Киркпатрик, «Центральное разведывательное управление — наиболее дисциплинированная организация в государственном аппарате США»3. Иначе и быть не может, поскольку именно ей высшие правительственные инстанции США отдают приказы на проведение тайных операций, связанных с вмешательством во внутренние дела других стран, от которых администрация и президент могут в любой момент отречься или по крайней мере под благовидным предлогом отрицать свою личную причастность.
Это впрямую подтверждают многие официальные документы. Так, в исполнительном приказе, подписанном президентом Фордом, сказано: «Специальная деятельность (так обозначались в нем тайные операции,— Ф. С.), проводимая в поддержку мер по выполнению задач национальной политики,— это деятельность, которая способствует претворению в жизнь программ и политического курса США за рубежом, планируемая и осуществляемая таким образом, чтобы роль американского правительства не была очевидной».
Механизм такого рода отмежевания поддерживается в постоянной «рабочей готовности». Буржуазная пресса США время от времени начинает, правда, муссировать вопрос о том, будто «одним из средств ограждения американского президента от затруднений, возникающих в подобных случаях, является, вероятно, сокрытие от него, по крайней мере официально, существа некоторых тайных операций». Бывший государственный секретарь США Киссинджер опроверг подобные предположения. Известен, в частности, такой диалог между государственным секретарем и членом специальной комиссии по разведке палаты представителей конгресса США Кастеном.
«Кастен. Вы сказали, что в то время (1972—1974 гг.) президент лично утверждал все тайные операции. То же самое, по вашему мнению, относится и к другим периодам. Точно ли это?
Киссинджер. Я могу с определенностью заявить, что так было на протяжении всего времени, когда я работал в Вашингтоне, и, насколько мне известно, так было всегда».
Бывший государственный секретарь сделал это признание после того, как многое, некогда составлявшее тщательно охраняемую тайну, стало явным. Киссинджер считал бессмысленным и даже опасным для себя в такой ситуации отрицать уже известные факты: в ином случае он, как руководитель «Комитета 40», санкционировавшего все тайные операции ЦРУ, должен был взять на себя всю тяжесть ответственности.
Образ действий Центрального разведывательного управления всегда соответствовал требованиям внешнеполитического курса американской администрации.
В работе «Американская империя» французский автор Клод Жульен убедительно показал, что ЦРУ никогда не было самостоятельным институтом США. Центральное разведывательное управление никогда не принимает ответственных решений без согласия президента Соединенных Штатов 4.
Очень точно охарактеризовал взаимоотношения Центрального разведывательного управления и правительства США и югославский доктор права М. Левков: «Нельзя утверждать, что ЦРУ — невидимое правительство: это лишь ряд невидимых органов, взятых вместе или в отдельности, которые действуют в интересах видимого, официального правительства США... Правительство пытается преподносить миру открыто одно и делать через невидимые органы другое» 5. Факты из повседневной американской практики полностью опровергают попытки представить ЦРУ как самостоятельный институт США, действующий по собственному усмотрению, как «государство в государстве». Основной мотив зарождения мифа о «невидимом правительстве» очевиден — сознательно возвеличивать ведомство шпионажа и диверсий, с тем чтобы затушевывалась роль действительных дирижеров американской политики агрессии — военно-промышленного комплекса и наиболее реакционных финансово-промышленных кругов.