— Ты же сама сказала, — хитро улыбалась старушенция, — все дамы нашего семейства тут.
Гости стали переглядываться.
Мои руки под столом дрожали. Вилки и ложки на столе — тоже. Будто сами по себе. Как бы незаметно улизнуть? Нырнуть под стол?
Глаза Далии сузились до щелок, взгляд испытующе скользил по лицам, и она просипела вкрадчиво:
— Любопытно, кто же эта мерз… милая дама?
— По закону, — сказала Маргарита, — эта милая дама имеет право хранить свое главенство в секрете.
— Ничего подобного! — фыркнула Далия.
— Так еще со Средних веков повелось, — невозмутимо произнесла Маргарита.
Как чудесно! Можно не сознаваться! Если только я умудрюсь утихомирить магию хоть немного — столовые приборы радостно отбивали какой-то ритм, и им вторил тихий перезвон бокалов.
А Далия прошипела:
— Но сейчас не Средние века! И нет инквизиции!
— Зато есть ты, — насмешливо заметила Маргарита.
За столом раздались смешки.
Далия была в полной растерянности. Она сжимала и разжимала кулаки. Глаза ее метали молнии.
Как страшно! Что она со мной сделает, если узнает! А бокалы со всего стола вдруг стали подниматься в воздух, вальсировать, и тонкий звон звучал уже как мелодия.
— Кто это делает? — нервно вскричала Далия.
— Не я… И не я… — говорили дамы, вертя головами.
Они сейчас поймут. Они поймут, что это я. Я прикрыла глаза от страха и впечатала ладони в колени, чтобы унять дрожь в пальцах.
— Эти шуточки сейчас совершенно ни к чему, — сказала Далия.
Разумеется, ни к чему. И я бы очень хотела, чтобы стекляшки угомонились.
— И это, между прочим, настоящее богемское стекло, — говорила Далия, — прошлого века!
Какое-какое стекло? Заколдованное, что ли?
Вокруг снова раздались тихие смешки. Я с опаской приоткрыла один глаз. Весь стол был завален чем-то белым, вроде снега, на блюдах и тарелках высились белые шапки, всю скатерть замело. Я вытащила руку из-под стола и потрогала сверкающую белизну — точно, снег.
Я ни о чем таком не думала! Снег. Какая странная идея. Похоже, кто-то из дам подстраховал бокалы от падения.
Снег таял. Все стали отодвигаться от стола, вставать, потому что талая вода капала на одежду.
Я тоже встала. Взяла свою сумку-почтальонку, которая висела на спинке стула. Самое время смыться. Бокалы один за другим плавно заваливались в снег.
— Миша, — сказала я тихо, — мне надо позвонить, я отлучусь на минутку.
Разумеется, я собиралась слинять отсюда навсегда.
— Погоди, — прошептал Миша, — тебе разве не интересно, что тут будет?
— Нисколько, — сказала я.
Он удивленно посмотрел на меня, а я только пожала плечами и двинулась прочь от стола. Да, обычно я более любопытна. Но сейчас-то я знаю отгадку происходящего! Эта отгадка — я! Я чувствовала себя вором, на котором вот-вот загорится шапка. Хм. Хорошо, что на мне шапки нет, потому все мои сегодняшние дурацкие мысли… Хотя на королеве клана должна быть не шапка, а корона…
Что-то тяжелое и жесткое оказалось на моей голове.
— Эй! — раздался громкий голос Далии.
Я сдернула с головы тяжелый золотой предмет, и правда оказавшийся короной.
— Стоять! — закричала Далия.
Я осторожно обернулась — может, это она не мне? Нет, мне. Далия указывала на меня пальцем:
— Откуда у тебя корона?
— Не знаю, — пожала плечами я. Пусть докажет, что это я сотворила. Здесь вон сколько ведьм.
Корона была массивной, тяжелой, золотой, с высокими зубцами, вся в цветных каменьях. Золото — настоящее? Или оно сейчас возьмет и исчезнет, растает, будто и не было?
Ох, зачем я так подумала. Корона превратилась в кусок льда. Какой холодный. Я положила его на снег на столе. Звякнула попавшая под глыбу посуда.
— Кто это сделал? — допытывалась Далия, идя вдоль другой стороны стола в нашу сторону.
Я снова пожала плечами.
— Никому не колдовать! — приказала Далия.
— Далия, уймись, — сказала Маргарита. — Это невежливо, в конце концов.
— Невежливо передавать силу за моей спиной. Тайком! Тогда как ты обещала…
— Я сказала всего лишь, что подумаю, — отозвалась Маргарита.
Далия встала напротив, взмахнула рукой над столом, и глыба льда, и снег с моей тарелки, испустив легкое облачко из искр, исчезли. Далия подняла гнутые вилку и ложку, потом бамбуковые палочки и в изумлении спросила меня:
— Что это?
— Они такие были, — единственное, что нашлась сказать я.
Все поглядывали на меня с любопытством. У Миши вообще глаза стали как плошки.