– Ужин готовишь? – начинаю я, развалившись за кухонным столом.
– Да, Котик. Тебе положить? – не дождавшись ответа, Мария накладывает щедрую порцию в мою тарелку. В свою, кстати, тоже.
– А как же занятия, диета? Почему ты ничего не рассказываешь о…
– О твоей бывшей? – хищно отвечает она. – Весна заметила, что во мне нет лишнего веса. А она… Ей бы потолстеть не мешало – кожа да кости. Теперь мне понятно, почему она заболела. Слабая, тщедушная, странная. Как она смогла ребенка родить?
– Зачем ты к ней ходила? – хочется сжать в руках вилку так, чтобы она согнулась в дугу. Но я сдерживаюсь – рисую на лице маску непринужденности и равнодушия, а голосу придаю обманчивую твердость.
– Посмотреть на нее хотела, узнать, что ты в ней нашел? – хищно прищуривается Маша.
У меня в горле застревает признание… Много обидных слов. Про то, как мы поженились, чем был для нас этот брак – удобным приложением, фарсом, фикцией… Да, мы стали мужем и женой по-настоящему, даже хотели детей, но потом… Маша снова стала верной соратницей и удобным другом, к кому я не испытывал никакого влечения… Совсем никакого, невзирая на ее ухищрения. Сам не знаю, почему так случилось? Я взрослый молодой мужчина, но… Моя жизнь состоит из этих проклятых «но»… Гребанных условностей, недомолвок, обстоятельств…
– Узнала? – произношу сухо. Отставляю тарелку с дымящейся картошкой – аппетит напрочь пропадает – и поднимаюсь с места.
– Костенька, ты куда, родной? – оживляется Маша. – Да не обращай ты на меня внимание. Ревность эта… Я же понимаю, что все у вас в прошлом. Она рассказывала, что замуж выходит, как любит своего парня. Представляешь, даже свадебное платье показывала на фото. – Мечтательно протягивает Маша. Складывает на груди руки и улыбается, будто мы говорим о чем-то приятном. – Красивое такое… Цвет называется «брызги шампанского». Надо нам познакомиться с ее мужчиной, как его…
– Илья, – выдавливаю я и все-таки сгибаю в руках вилку.
Черт ты побрал тебя, Весна Завьялова! Интриганка хренова. Платье, свадьба, Илюша… Воображение рисует Весну, мило щебечущую с Машей. Весну в красивом свадебном платье, облегающим ее фигуру, Илюшу, обнимающим ее за талию, пожирающим сладострастным взглядом… Черт! Себя я на этой свадьбе не вижу. Не приду – прикроюсь службой или спецоперацией, командировкой или болезнью.
– Красивая пара, – продолжает Маша. – И детки у них будут красивые.
– А… когда свадьба? – сглатываю тугой противный ком в горле.
– Так заявление подавать на днях идут. Весна сказала, ждет полного выздоровления. – С участием в голосе произносит Маша.
– Ясно. – Выхожу из кухни в коридор, замирая возле входной двери: в кармане куртки гудит телефон. Надо же, легка на помине! Сказочница. – Да, Весна. Ты уже соскучилась? – произношу с издевкой.
– Костя… – всхлипывает она. – Маньяк напал. Я…
– О господи! Ты как? На тебя? – на мои возгласы из кухни появляется Маша. Тоскливое, чопорное лицо с ноткой осуждения – все по классике.
– Нет, на мою подругу. Ты приедешь или… я могу такси вызвать. Алешка с Ильей на футбольном матче, я могла бы… – мямлит Весна в динамик.
– Адрес! Весна, опергруппа приехала? И ландыши были? – спрашиваю, обуваясь и набрасывая на плечи ветровку.
– Да, были. Адрес сброшу сейчас. Приезжай…
Меня не нужно просить дважды… Я лечу к ней, забывая о стоящей в проходе жене, свадьбе, долбанном платье цвета «брызги шампанского». Лечу, как мотылек на ее зов, не понимая, как мне с этим жить?
Территория кафе ограничена по периметру желтой лентой. Криминалисты неторопливо осматривают окно в торце здания. На въезде дежурит «скорая», возле дверей – молоденькие стажеры.
– Майор Духин, ФСБ. – Показываю парням удостоверение. Они послушно отступают, давая войти.
В кафе многолюдно. Слова, шаги, приказы – все словно смешивается в пчелиный рой. Цепляю глазами важные для следствия детали – камеры видеонаблюдения, запасной выход, количество окон. Даже людей, кажущихся, на первый взгляд подозрительными, запоминаю. Лица, голоса, шаги, неожиданный собачий лай из комнаты в глубине коридора…
– Здравствуйте, товарищ майор. – Из-за спины раздаётся голос Бурьянова. – Хотел пожелать доброго вечера, но ни фига он не добрый. Меня поставили старшим в расследовании серии. Следком в шоке, давно у нас таких частых случаев не возникало. – Протяжно вздыхает он.