Сейчас он, конечно, понимал, что был свидетелем насилия. И как бы ему не хотелось, но сегодня он тоже насильно поцеловал Дарину. Она этого не хотела. И даже если ему казалось, что она отвечает — она не хотела.
Когда головокружение остановилось, он достал из кармана телефон. Он позвонит ей и все объяснит. Да! Это будет правильно.
Набрав ее номер по памяти, он не слышал гудки. Заблокировала? В принципе, справедливо.
Он рухнул в кресло. Нет, он все равно должен поговорить с ней.
***
Рома зашел в квартиру.
— Дарина, ты дома?
Девушка вышла из зала к нему навстречу.
— Да, где мне еще быть?
Он бросил пакеты с продуктами на пол и, сделав шаг навстречу, обнял ее за талию. Девушка прильнула всем телом, встала на цыпочки и страстно поцеловала его. Так страстно, что Рома даже не ожидал такого напора.
Одной рукой она обняла его за шею, запустив пальцы ему в волосы, а второй залезла под футболку. Длинными пальцами она шарила по его голому торсу.
— Что с тобой случилось, малышка? — с трудом спросил Рома, шумно сглатывая слюну.
— Ммм, — с улыбкой замычала Дарина и снова прижалась к его губам.
— Не понял… — Рома отстранился. Потом театрально понюхал ее. — Ты, вроде, не пила. Что тогда произошло? Обычно днем ты…
— Да, обычно я бревно. Но не сегодня…
Она взяла его за руку и потянула в спальню. По дороге она закрыла крышку ноутбука, но он успел понять, что она смотрела какой-то фильм.
— Ты смотрела кино для взрослых? — спросил он, пока она стягивала с него футболку.
— Нет, я смотрела очень красивое кино… С красивым главным героем… Как ты…
Она начала покрывать поцелуями его грудь, плечи, поглаживая руками торс.
— Мне такой прием после рабочего дня очень даже нравится, но я думал, ты плохо себя чувствовала.
— Плохо… — ответила она между поцелуями. — Без тебя было плохо. А сейчас будет хорошо.
Она подмигнула ему и потянулась к ремню на джинсах.
— Ты уверена, что…
— Закрой рот!
Она расстегнула его ремень и спустила джинсы.
— Теперь раздень меня.
Она повернулась к нему спиной и стала ждать. Рома немного замешкался, но сразу сообразил, что от него ждут. Да и ему этого хотелось, учитывая, что последний раз секс был на той неделе.
Он убрал ее волосы с шеи и провел языком. Она одобрительно застонала в ответ. Тогда он притянул ее к себе, продолжая водить языком. Она схватила его за шею и слегка поцарапала ногтями.
— Ах так, ты хочешь пожестче? — хрипло произнес он и развернул ее к себе лицом. В ее глазах прыгали чертики, она закусила губы. — Значит, хочешь.
Он сделал пару шагов вперед, вынуждая ее двигаться ближе к дивану.
— Нет, давай не тут.
Он схватил ее и перекинул через плечо.
— Что ты делаешь?
— Молчи. Я как раз не принял душ в зале. Мне надо помыться, заодно и тебе.
Ванна в два метра так и манила его с первого дня. Он поставил ее на ноги и сразу принялся раздевать. Когда она осталась совершенно голая, он сделал шаг назад и посмотрел на нее. Стройное тело, длинные распущенные волосы, красные от стыда щеки и дерзкие глаза. Как он хотел ее! Но торопиться некуда, у них целый вечер впереди. А еще ночь, утро… От страсти дурманилась голова.
— Я люблю тебя, — прошептал Рома.
Она застыла. Казалось, она даже не дышит.
— Что?
— Я люблю тебя, — повторил он и накинулся на нее так жадно, что она потеряла равновесия. Он одновременно гладил ее грудь и бедра, губами чертил причудливые узоры на шее. Она не отставала и ласкала его в ответ. Ей очень хотелось показать ему, как он дорог, как он много значит для нее.
Он взял ее на руки и перенес через бортик ванной. Скинул трусы и присоединился к ней.
— Хорошо, что у тебя не просто душевая.
— Поменьше болтай, — ответила она и прижала указательный палец к его губам. Он, не долго думая, начал облизывать и покусывать.
— Что еще мне сделать? Ты сегодня главная.
— Тогда просто стой. Остальное я сделаю сама.
***
Дарина лежала у Ромы на груди и поглаживала подушками пальцев его плечи. За окном уже было темно, а они даже не разложили продукты, которые он принес из магазина. Так и лежали на диване в обнимку абсолютно голые, прикрывшись тонким пледом.
У нее в голове крутились его слова, сказанные в ванной. Но она не решалась поднять эту тему, потому что боялась выглядеть глупой. Кто не знает, что мужчины и не такое способны сказать в порыве страсти? Кто-то даже согласится жить с тещей, если женщина спросит в такой момент.
Нет-нет, она ни за что не спросит его и не скажет ничего. А еще лучше — она вообще будет молчать. Все равно скоро ложиться спать, и…
— О чем думаешь?
Рома прервал ее. Дарина закусила губу, стараясь не выдавать свое волнение. Неужели он читает мысли?
— Да, просто. Надо поужинать, наверно.
— Готовить неохота, может, закажем пиццу?
— Угу, — произнесла она, не открывая рот.
Рома осторожно встал, убирая ее руки.
— Пойду продукты в холодильник закину и закажу. Ты любишь пепперони?
Любишь… опять это слово.
— Угу.
— Отлично, я тоже люблю.
ТОЖЕ ЛЮБЛЮ! Вот, что она должна была ответить ему в ванной. Или он специально? Это такие намеки?
Она обмоталась пледом и пошла за ним на кухню. Он успел натянуть трусы, но оставался все еще без одежды. Дарина села на стул напротив и стала смотреть за ним. Мышцы на спине при каждом движении напрягались, ягодицы под тонким бельем тоже выглядели соблазнительно.
Девушка вдруг осознала, что впервые любуется мужским телом. Именно любуется так, как это делают мужчины. Они пялятся на женскую грудь, представляют, как будут шлепать по круглой попке. И вот она сейчас также сидела и представляла, как будет снова и снова гладить его по спине, залезет рукой ему в трусы и погладит зад, а потом…
— Я еще купил твой любимый сыр.
Рома обернулся в тот момент, когда Дарина, закусив губу, смотрела на его ягодицы.
— Ты чего?
— А? Что? Я прослушала.
Рома поставил сыр в холодильник и подошел к ней.
— Что с тобой происходит? Ты стала такой… страстной…
Дарина захихикала.
— Нет, я не то хотел сказать. Ты и раньше такой была, конечно, но сейчас ты сама проявляешь инициативу.
Он присел на корточки возле нее.
Широкие плечи, мускулистые руки — именно такое тело описывают в любовных романах. Ее взгляд поднялся выше. Легкая щетинка, шея — все это сводило с ума. И этот парень ее? Он с ней? Он точно ничего не перепутал?
— То, что я тебе сказал… в ванной, — неуверенно начал он. — Это правда.
Дарине вдруг стало тяжело дышать. Он снова признается в любви? Ей? Он ее любит? Может, это просто кажется, потому что ему двадцать?
— И я знаю, ты скажешь, что это все несерьезно, по-детски, — продолжил он после пары секунд молчания.
Он точно читает мысли!
— Но это так. Я чувствую к тебе то, что никогда ни к кому не чувствовал. Я не просто хочу заниматься с тобой сексом, ходить в кино и есть пиццу. Я хочу, чтобы мы были с тобой вместе. Чтобы мы жили вместе, планировали будущее, совместных отдых, а потом… нет, конечно, не сейчас, а потом… мы поженимся и создадим семью.
Было видно, что Роме очень тяжело даются слова. Он немного смущался, но все равно сохранял образ взрослого мужчины, который обдумывает слова, а не произносит их на эмоциях.
— Я люблю тебя. По-настоящему.
Дарина закрыла лицо руками. Она пыталась сдержать слезы, но не смогла. Открыв глаза, она увидела растерянное лицо Ромы.
— Ты не обязана отвечать тем же, если не…
— Я люблю тебя. Очень люблю. И я безумно боюсь тебя потерять.