— Да. Клуб был закрытый, Олег хотел таким образом показать причастность к элитной группе.
Рома сделал глубокий вздох, а потом одной рукой провел по волосам — его жест, когда он нервничает. Дарина почувствовала, это не из-за того, что они вспомнили ее бывшего мужа.
— Что-то не так?
Рома положил обратно книгу, где он нашел эту визитку, прошел в зал и сел на диван.
Дарину еще больше взволновало поведение парня. Но она понимала — Рома не из тех, кто на пустом месте разыгрывает драму. Что-то действительно происходит. Но настаивать нельзя — она уже поняла его характер. Он сам расскажет ей, когда будет готов, потому она просто последовала за ним и молча села на диван.
Спустя пару минут Рома повернул голову в ее сторону.
— Когда мы жили в Берлине, мама проходила первый курс химиотерапии. По контракту подошел срок, когда отец должен был вернуться в Москву на месяц. Он пытался перенести эту поездку, но начальство не могло ему такое позволить, — рассказал он. — Папа нам звонил по скайпу каждый вечер, но пару раз он задерживался на работе и звонил утром. И вот одни утром я заметил на его запясти вот эту морду, — Рома кивнул на визитку в ее руках. — Я тогда решил, что он вдруг сделал татуировку, что совсем не похоже на него. Но спрашивать не стал, просто в мыслях представлял, какой у меня крутой отец с татуировкой.
Он замолчал, сглотнув. Затем потер виски пальцами рук и закрыл глаза.
— А потом я просто забыл о ней.
Рома встал и зашагал по комнате. Дарина не сводила с него глаз. Она уже поняла, что именно так поразило его, от чего он так расстроен и растерян.
— Выходит… выходит, он был в клубе с проститутками, когда мама умирала в той клинике.
Он шумно задышал, пытаясь успокоиться, но не выходило. Тогда он открыл настежь окно и высунул голову. С улицы подул жаркий ветер, но он так и стоял, подставляя лицо солнечным лучам.
Дарина тихонько встала и подошла к нему. Осторожно взяла его за руку и потянула на себя. Рома обернулся, в глазах стояли слезы. Он быстро зажмурился, чтобы не выдать себя. Но ей было все равно — он не показывает слабость, наоборот. Она видела перед собой взрослого мужчину, которого так сильно любила, что готова была забрать всю ту боль, что била по его сердцу сейчас.
Она притянула его к себе и обняла за шею. Он уткнулся носом ей в шею и застыл. Она понимала, что ему надо выплеснуть эмоции, но он очень не хочет делать это при ней.
— Я тебя люблю, пожалуйста, помни это. Я тебя люблю, — шептала она снова и снова, поглаживая его одной рукой по спине.
Сколько они так простояли, Дарина не знала. Но в какой-то момент он выпрямился, поднял на нее глаза и спросил:
— Ты его видела там?
Дарина ждала этого вопроса. Само собой, ведь, по сути, это был ее клуб.
— Нет, клянусь. Я не помню его там. Возможно, он и был один раз. Но точно не был постоянным клиентом.
— Видимо, решил развеяться, ожидая, что жена умрет.
— Ром, послушай. Я его не защищаю ни в коем случае, но…
— Тогда не продолжай.
Он скрылся за дверью ванны, а Дарина так и осталась стоять у окна. Затем она достала телефон.
***
Андрей завершил тяжелые переговоры с Парижем. В пятницу вечером ему пришлось неприятное письмо от начальства, где говорилось, что в субботу утром Париж ждет его участия в переговорах. Объяснять, что в субботу он обещал с дочкой сходить в аквапарк, было бесполезно. Потому ему пришлось отправить Василису с Таней, которая все же не сбежала от него, а сам поехал на работе.
Сейчас он налил себе воды, выпил залпом и был готов вернуться в своей кабинет, как зазвонил телефон. Сначала он не поверил своим глазам, но на дисплее высветилось Анна Рада. Он посчитал до трех и взял трубку.
— Алло.
— Андрей, привет, это Дарина.
— Привет.
— Мы можем встретиться? Это срочно.
— Я пришлю адрес смс-кой.
Он дал отбой. Что ей понадобилось? Может, что-то с Ромой? Или же они расстались? Он понимал, что до встречи эти вопросы не дадут ему покоя. Но надо было бы отвлечься. Он принялся разгребать рабочую почту.
«Сколько раз я говорил, чтобы меня не включали в личную переписку, если вы обсуждаете незавершенный договор! Ставьте меня в копию, когда уверены на 100 %, что документ готов!», — злостно напечатал он в ответ на очередную ветку обсуждений.
Спустя час он встретил Дарину у офиса.
— Тут есть кафе, можем там поговорить, — предложил он. Но по ее лицу было видно, что она не за этим пришла. — Либо подняться в мой офис.
— Я не хочу, чтобы нас видели вместе.
Шах и мат. Конечно, в какой-то глубине души, как говорят обычно романтики, он надеялся, что Дарина пришла к нему не с войной. Было глупо надеяться, что после того случая в подъезде она не возненавидит его, а почувствует что-то приятное к нему. И одной фразой она дала понять, зачем пришла.
— Хорошо, пойдем через черный ход в бар за углом. Там в это время обычно никого не бывает.
Она коротко кивнула и последовала за ним.
Андрей поздоровался с сотрудником бара и пропустил ее вперед. Дарина даже не поблагодарила, а просто вошла в помещение.
— Кофе?
— Нет, я ничего не буду.
Андрей заказал себе американо и отпустил официанта.
— Ты хотела поговорить, — осторожно напомнил он.
— Откуда ты знаешь Волкова?
Не в бровь, а в глаз. Перед ним сидела совсем другая Дарина.
— Когда я работал в Париже, меня два раза в год отправляли в Москву. В одной из таких поездок в самолете я познакомился с Олегом.
— Как ты попал в клуб?
Андрей на секунду растерялся, но сохранил лицо.
— Какой клуб?
— Не притворяйся. Ты понял, о чем я.
— Волчья морда?
Она кивнула.
— В самолете мы немного пообщались, я узнал, что он бизнесмен. Я пару раз слышал его фамилию, но никогда не планировал возвращаться в Россию, потому не интересовался бизнесменами. В ответ я рассказал, что моя жена больна раком. Что я очень устал…
— От жены, — перебила она.
— Скорее от присутствия смерти. Тогда Олег пригласил меня в закрытый мужской клуб. Я был уверен, что мы просто поиграем в бильярд, выпьем, покурим сигары или травку. Возможно, там будут стриптизерши, но не более.
— И ты пришел.
— Да. После пятичасовых переговоров с Парижем и двухчасового телефонного звонка лечащему врачу, я понял, как сильно мне хочется забыть эту реальностью хотя бы на пару часов. И я позвонил Олегу. Он меня встретил, привез в клуб.
Андрей залпом выпил свой кофе и продолжил:
— Когда я понял, что это не просто стриптизерши, я решил уйти. Мне было достаточно просто выпить и немного расслабиться. Поговорить не о раке, опухолях и химиотерапии. Да, это звучит ужасно. Но я устал, что моя жизнь состояла только от того, что мы ждали конца. С первого дня мы все прекрасно понимали, чем кончится все это лечение. Просто оттягивали момент.
Он не мог смотреть на нее, когда говорил это, потому что заметил, как ее лицо изменилось. Оно уже не было таким вражбным и суровым. Она немного смягчилась, но все равно не чувствовала доверия.
— И ты ушел?
Как же ему хотелось соврать и ответить «да». Это бы точно облегчило его жизнь. Скорее всего, она бы на этом закончила допрос и ушла домой. К Роме.
— Нет.
Но он не мог больше врать и играть в эту игру.
— Что ты сделал?
— Я сел у бара и решил немного протрезветь. Бармен мне сварил американо под косые взгляды посетителей. И одной посетительницы. Мы разговорились, она меня поразила своей открытостью. В таком месте люди избегают тем реальной жизни, скорее выдумывают какую-нибудь историю. Но она говорила искренне, и я ей поверил. Позже я понял, что она была просто под дозой, из-за чего и разоткровенничалась.