Я не могу вспомнить, когда в последний раз кто-то заставлял меня что-то делать. Может быть, на игровой площадке в четвертом классе. Но сейчас я тоже не хочу отказываться от вызова.
Хлоя садится рядом с парнем в очках, а я сажусь рядом с ней. Она широко улыбается ему и спрашивает, в восторге ли он от игры. Я прикрываю рот, чтобы подавить смешок.
Как только начинается игра, Хлоя пытается мне все объяснить, но большая часть проходит мимо моих ушей. Очевидно, Уэс играет в центре, что бы это ни значило. Все, что я знаю, — это как наблюдать, когда мимо проносится третий номер в красно-черной майке. Каждый раз, когда он это делает, мое сердце замирает.
Всю игру я едва понимала, что происходит, но крики и насмешки Хлои заставляют меня увлечься. Шайба летит по льду, вскоре за ней следуют игроки. Сыплются оскорбления, наносятся удары руками и раздаются свистки почти без остановки. Может быть, мне все-таки нравится хоккей.
Уэс подбегает к краю площадки, но член команды соперника останавливает его. Они вместе врезаются в стену, и я вздрагиваю.
Соперник срывает шлем Уэса, но, прежде, чем его кулак успевает коснуться носа Уэса, тот налетает на него бульдозером и сбивает на лед.
Я задыхаюсь, сердце колотится у меня в горле, как будто я на катке вместе с ними, ожидая, что судья разорвет их на части и отправит обоих на скамейку запасных. Но Уэс просто надевает шлем обратно, и его соперник поднимается на ноги, и они оба присоединяются к остальным, мечущимся взад-вперед по льду.
— Что за черт? Им просто разрешили продолжать играть? — Я кричу Хлое.
— Хоккей - это на шестьдесят процентов игра, на сорок процентов борьба.
Когда наша команда забивает победный гол, Хлоя вскакивает со своего места и задирает футболку на глазах у парня рядом с ней. Его глаза практически вылезают из орбит, и мы с Хлоей разражаемся приступом хихиканья.
— Боже мой! — Я визжу. — Поверить не могу, что ты это сделала!
Его лицо ярко-красное, но на губах играет крошечная шокированная улыбка.
Я никогда не буду такой веселой и смелой, как Хлоя, но каждая частичка меня жаждет попробовать.
Когда нам с ней, наконец, удается взять себя в руки, она ведет меня к трибунам.
— Давай останемся с хоккейными зайками, чтобы поздравить ребят. Особенно Люка.
Я не утруждаю себя вопросом, что такое «хоккейная зайка».
— Когда ты, наконец, собираешься пригласить его на свидание?
— Когда ты осмелишься, — просто говорит она, прежде чем схватить меня за руку. — Но, пожалуйста, не заставляй меня делать это прямо сейчас, потому что я не хочу, чтобы меня отвергли на глазах у всей команды.
— Он никогда бы тебя не отверг. — Я поражена, что она вообще могла подумать о такой возможности. Всего за один месяц Хлоя стала моим новым любимым человеком. Она забавная, живая и игривая. Я уверена, что половина парней в этом кампусе мечтают о свидании с ней, включая Люка.
Хлоя сияет, сжимая мою руку.
— Я когда-нибудь говорила тебе, что ты лучшая подруга, которая у меня когда-либо была?
Я повторяю ее усмешку.
— Ты тоже моя.
Как только большая часть зрителей покидает стадион, мы остаемся единственными с группой девушек, которые, как я предполагаю, должны быть «хоккейными зайками». Они хихикают и машут пальцами игрокам, все еще находящимся на льду, пока ребята не подъезжают на коньках.
Уэс - единственный, кто подходит к нам, когда покидает лед. Энтузиазм Хлои немного спадает, когда Люк остается, болтая с их тренером.
В тот момент, когда Уэс снимает шлем, весь воздух покидает мои легкие. Его магнетические голубые глаза останавливаются прямо на мне.
Я очарована потом, стекающим с его чернильных волос, и широкой, ослепительной улыбкой, которая, кажется, сияет только для меня.
— Отличная игра!— Говорит Хлоя.
Но Уэс не сводит с меня глаз.
— Что ты думаешь, Вайолет?
Мой желудок переворачивается каждый раз, когда он произносит мое имя.
— Да. Отличная игра.
Господи. Я буквально не могу придумать оригинальную мысль.
— Ты увлекаешься хоккеем? — спрашивает он.
Теперь да.
— Новый поклонник, — выдавливаю я.
Его ухмылка становится шире.
Срань господня. Возможно, я ошибалась насчет Уэса. Может быть, я не представляла, как загораются его глаза, когда он замечает меня, или как его тянет ко мне, как мотылька на пламя. Как и меня к нему.
— Эй, мы должны... — начинает Хлоя.
Прежде чем она успевает закончить, рыжеволосая девушка вырывается из группы хоккейных заек, чтобы вцепиться в огромный бицепс Уэса.
— О боже, Уэс! Ты справился потрясающе. Я не могла отвести от тебя глаз всю игру.
Она красивая и соблазнительная, и я мгновенно съеживаюсь, понимая, что ни за что не смогу соперничать с такой девушкой, как она.
Уэс поворачивается всем телом к ней лицом, кокетливо улыбаясь, и у меня сводит желудок. Мы с Хлоей забыты.
Конечно. С тех пор, как я встретила его, я знала, что Уэс не в моей лиге, но я все еще продолжаю пытаться убедить себя, что, возможно, я каким-то образом попала в альтернативное измерение, в котором такой парень, как Уэс, может влюбиться в такую девушку, как я.
Хлоя берет меня под руку.
— Пойдем. Люк занят.
На долю секунды я почти жалею, что она моя соседка по комнате. Хотелось бы, чтобы дружба с Хлоей не означала, что меня заставляют быть рядом с ее братом.
Я никогда не была влюблена раньше и знаю, что не влюблена сейчас. Я едва знаю Уэса. Это просто увлечение, не более.
Но есть причина, по которой это называется влюбленностью, а не чем-то более приятным. Потому что влюбиться в того, кто, как ты знаешь, никогда не захочет тебя, сокрушительно.
Глава 10
После
Уэс
В раздевалке воняет потом и задницей. Вот откуда ты знаешь, что мы усердно тренировались.
— Так это ту цыпочку Вайолет Харрис выгнали из кампуса? — Спрашивает меня Трей.
Волосы у меня на затылке встают дыбом при упоминании ее имени. Я ненавижу тот эффект, который она производит на меня, даже когда ее нет рядом. Остальная команда слушает, и я захлопываю свой шкафчик.
— Не-а, они позволяют ей остаться.
Трей хмурится, натягивая джинсы поверх боксеров.
— Это чушь собачья, чувак.
— Я тоже так думал. Но теперь у меня новые планы на Вайолет Харрис.
Извращенный восторг переполняет мою грудь. С тех пор как я покинул кабинет декана Форрестера, я составил длинный список способов заставить Вайолет заплатить за то, что она сделала. Каждая частичка мучений доставляла гораздо больше удовольствия, чем то, что ее вышвырнули бы из кампуса.
Широкая улыбка расплывается по лицу Трея.
— Да? Я хочу участвовать в этом.
Конечно. Трей - самый садистский ублюдок в команде. Его цель на льду — не помешать команде соперника забить гол, а уничтожить как можно больше их игроков.