Как только я выхожу из здания и оказываюсь на прохладном воздухе под лучами утреннего солнца, я звоню Анисе.
— Привет! — Ее звонкий, воздушный голос. — У меня есть самая смешная история ...
— Ты сообщила об Уэсе декану Форрестеру?
— Нет. — Ее голос понижается на октаву, и она почти убеждает меня смущением в своем тоне. — Я никому не сообщала о нем. Ты же просила меня не делать этого.
Я хочу верить, что она не стала бы нагло лгать мне, но никто другой не заботится обо мне настолько, чтобы сообщить о нем. Она мой единственный друг в этом кампусе. И если Эдит заподозрит, что Уэс плохо обращается со мной, она разберется с ним сама.
— Так почему же декан Форрестер вызвал меня в свой кабинет, чтобы сказать, что кто-то выдвинул обвинения в том, что Уэс домогался меня? — Я выдавливаю из себя слова.
Даже если они проведут расследование в отношении Трея, они все равно могут ничего не предпринять, если не найдут доказательств. Хуже того, если они исключат его, у него начнется новая вендетта против меня.
Аниса понятия не имеет о последствиях того, что она натворила.
— Понятия не имею, Вайолет. — Теперь ее слова отрывисты. — Может быть, кто-то что-то видел. Не то чтобы он пытался это скрыть.
Это правда, но никому не было бы дела до того, чтобы что-то сказать. Особенно теперь, когда его шалости прекратились.
— Не лги, ладно? Это прекрасно, если бы ты это сделала, но просто будь честна в этом.
Это не совсем хорошо, но, по крайней мере, если бы она была честна со мной, мы могли бы все обсудить. Мы ничего не добьемся, если она продолжит лгать.
— Говорю тебе, Вайолет, я ничего такого не говорила. — Теперь она окончательно потеряла терпение. — Может быть, это был тот парень с твоего урока писательства. Как же его звали? Мэтью?
Максвелл. Он все еще был дружелюбен, так что, возможно, он захотел бы сообщить об Уэсе, но я не думаю, что он когда-либо был свидетелем чего-либо. К тому же, он приезжий, а они, как известно, не обращают внимания на драму, которая происходит в кампусе.
— Я сомневаюсь в этом. Может, он хотя бы поговорит со мной об этом, прежде чем идти к декану?
— Я не знаю. Спроси его. Мне нужно идти. — Она вешает трубку, не сказав больше ни слова.
Уэс
Я выхожу из класса, пробираюсь по лабиринту тротуаров вокруг кампуса, когда мне звонит декан Форрестер.
— Алло?
— Мистер Новак. Сейчас неподходящее время?
Что ж, звучит чертовски нехорошо.
— Не-а, просто ухожу с урока.
— Отлично. Я хотел сообщить вам, что кое-кто выступил с обвинениями в том, что вы домогались другого студента в кампусе.
Чертова Вайолет.
Она пошла к декану по поводу меня? Мы уже отступили. Если она собиралась обратиться к администрации с жалобой на то, что мы с ней сделали, ей следовало сделать это несколько недель назад. Мои кулаки сжимаются.
Я думал, мы наконец-то к чему-то пришли. Наконец-то научились доверять друг другу. Простили друг друга.
— Я попросил мисс Харрис зайти сегодня утром, и она опровергла эти обвинения, — говорит декан Форрестер.
Я останавливаюсь как вкопанный, мне под руку подбегает девушка и, проходя мимо, что-то бормочет себе под нос. Значит, Вайолет ничего не говорила. Декан Форрестер дал ей шанс сдать меня, и она прикрыла меня.
Я ухмыляюсь. Это моя девочка.
— Тогда кто выдвинул обвинения?
— Боюсь, эта информация носит конфиденциальный характер.
Должно быть, это была ее любопытная соседка по комнате.
— Я надеюсь, вы осознаете, мистер Новак, что, если бы Вайолет подтвердила правдивость этих утверждений и у нас были доказательства, подтверждающие эти утверждения, у вас, возможно, не было бы будущего в Университете Даймонд.
Вайолет спасла мою задницу. Если бы меня выгнали из кампуса, хоккейная команда - мои шансы в НХЛ были бы подорваны.
Я провел недели, мучая ее. Я призвал на помощь свою команду. Мы превратили ее жизнь здесь в сущий ад. Настроили всех против нее. У нее были все основания бросить меня под автобус.
Но она этого не сделала. Она знала, как много значит для меня пребывание в Даймонд.
Я хотел бы, чтобы она была здесь прямо сейчас, чтобы я мог взять ее на руки и поцеловать.
— Понятно, — говорю я декану Форрестеру.
— Я советую вам впредь вести себя наилучшим образом, мистер Новак. Для Университете Даймонд будет нехорошо, если ее хоккейный капитан будет исключен за домогательства. Многие другие университеты также не захотели бы принять вас в качестве студента, работодатели - принять вас на работу, а НХЛ - принять вас в команду. — Последняя угроза - это то, что меня действительно заводит. Вайолет спасла мои шансы в НХЛ. К чему я стремился всю свою жизнь. — То, что вы делаете в кампусе колледжа, может показаться изолированным от остального мира, но я уверяю вас, то, что вы делаете здесь, имеет значение и может повлиять на ваше будущее. Это понятно?
— Да.
Я прекрасно понимаю, о чем он говорит.
Мне нужно поблагодарить Вайолет. Должным образом.
Я погружаюсь в бассейн, ожидая, когда Вайолет заметит, что я здесь, с ней.
Добравшись до мелководья, она замечает меня и улыбается, вставая, чтобы подойти ко мне, ее мокрые сиськи подпрыгивают под тонким верхом бикини.
У меня слюнки текут при виде нее. Я наконец-то знаю, как она выглядит под этими тонкими слоями ткани, и теперь не могу перестать фантазировать о каждом дюйме.
— Сегодня звонил декан Форрестер.
Ее красивые карие глаза вспыхивают.
— Уэс, это была не я. Я думаю, это была Аниса. Я говорила ей не делать этого, но...
— Ты прикрыла меня. — Вода проносится между нами, когда я хватаю ее за бедра и притягиваю к себе. — Почему?
Ее руки опускаются мне на плечи, мурашки предвкушения пробегают по моей спине.
— Потому что я заслужила наказание, которое ты мне назначил. И я не хотела, чтобы тебя исключили.
— Тогда, похоже, я у тебя в долгу.
Она улыбается до тех пор, пока не прикусывает губу.
— Но ... я действительно назвала ему имя Трея. Я знаю, что он, вероятно, предпримет ответные действия, когда узнает, но ты сказал дать отпор.
Моя очередь ухмыляться. Я провожу рукой по ее волосам, прижимаясь лбом к ее лбу.
— Это моя девочка. Я горжусь тобой. — Она раздувается от похвалы и обхватывает ногами мою талию. — Мы справимся с любым дерьмом, которое, по мнению Трея, он может нам подкинуть. Никто не тронет тебя, Вайолет. Только не когда я рядом.
Она обнимает меня и шепчет слова благодарности мне на ухо. Когда она отстраняется, то проводит пальцами по моей челюсти.
— Я думаю, она была бы счастлива за нас.
— Она бы согласилась, — соглашаюсь я, неся Вайолет в угол мелководья. — Я знаю, что согласна.
По рукам Вайолет пробегают мурашки, когда я стягиваю с нее топ. Ее рот приоткрывается, и она погружается под поверхность воды.