глотать. — Так приятно видеть тебя.
Он улыбается той же улыбкой, что я видела миллион раз на протяжении многих
лет, и вытягивает руки. Я бросаюсь в них. Папа пахнет так же, как Old Spice и мята. Я
вдыхаю и плачу, крепко его обнимая.
Но через несколько минут он отстраняется.
Я смотрю на него, на крупные руки, которые держали меня тысячу раз, которые
купали мою собаку, толкали мой велосипед и били мою мать. Я задыхаюсь и смотрю ему
в глаза.
— Папа, почему ты ударил маму?
Он, кажется, поражен, поэтому поднимает руки ладонями вверх, к небу.
— Я не знаю, — говорит он тихо. — Потому что я не совершенен. Мы с твоей
матерью должны были обратиться за помощью к семейному психологу. Мы любили друг
друга, но вместе погибали. Жаль, что ты видела это.
— Как ты можешь любить кого-то, но все же делать ему больно? — спрашиваю я, и
говоря это, я чувствую, как слезы текут по моему лицу. Папа тянется своей широкой
ладонью и вытирает их.
81
http://vk.com/world_of_different_books
— Такова жизнь, — говорит он мне тихо. — Иногда мы делаем больно тем, кого
любим больше всего.
— Но ты никогда не должен был причинять кому-то боль таким образом, —
говорю я ему. — Иметь такой характер — все равно, что быть трусом.
Папа смотрит на меня.
— Может быть, я и был трусом. Но я все еще был хорошим человеком, у которого
просто был плохой характер. Я люблю тебя, арахис.
Я чувствую, что приросла к земле, а затем онемение сильным потоком накрывает
меня. Так или иначе, по какой-то причине, что-то щелкает во мне, и я вдруг понимаю, что
эти глупые сны пытались сказать мне все это время... черные и белые гробы, солнце и
тени.
Жизнь не черно-белая. Не все люди хорошие или плохие. Я была так сосредоточена
на смысле жизни после смерти своих родителей, что не учла тот факт, что в глубине души
— хотя я не признавала этого — мне было трудно понять отношения между ними. И,
наверное, я осуждала их.
Действительно, жизнь просто смесь хорошего и плохого, различные оттенки
серого, белого и черного. Думаю, я всегда боялась быть с кем-то в отношениях, потому
что думала, что у меня будут такие же отношения, как у родителей или, что я сделалаю
ошибку.
Но вся жизнь состоит из ошибок.
Я сглотнула и посмотрела на своего отца.
— Я люблю тебя, папа. — Он кивает, его глаза полны доброты и любви. — Я
скучаю по тебе.
— Я знаю, — отвечает он. И, сидя на месте, он начинает исчезать, пока не
пропадает, и я остаюсь в одиночестве.
Но я не одинока. Я чувствую присутствие Пакса, даже притом, что не могу его
видеть. Я поворачиваюсь, но его там нет.
А потом я просыпаюсь и смотрю ему в глаза.
— Ты в порядке? — шепчет он. — Тебе что-то снилось.
Его руки обнимают меня.
— Мне просто приснился странный сон, — шепчу я. — Мне снился мой отец,
впервые с тех пор, как он умер. Я спросила его, почему он ударил мою маму, а он говорил
про то, что был испорчен. Но он все еще был хорошим человеком. Он и моя мама должны
были пойти к семейному психологу, но так и не пошли.
Пакс смотрит на меня, его золотые глаза освещают теплом темное помещение.
— Ты права, — наконец, говорит он. — Человек может ошибаться, но он все еще
будет хорошим, если у него доброе сердце. Из-за чего это происходит? Потому что я
спрашивал о твоих родителях?
Я пожимаю плечами.
— Я не знаю. Может быть. У меня был странный повторяющийся сон, с тех пор,
как они умерли, и я думаю, что это всегда было одной из тех вещей, которые мое
подсознание пыталось мне сказать. Я боролась после их смерти, я скучала по ним очень
сильно, но я также возмущалась из-за их отношений. Они любили друг друга почти до
безумия, но они погибали вместе. Они плохо общались.
Пакс смотрит на меня.
— Твой отец когда-нибудь бил тебя?
Я сразу качаю головой.
— Нет. Меня шлепали несколько раз, когда я была ребенком, но бить? Нет, они
были хорошими родителями. Их проблема состояла в том, что они всегда подначивали
друг друга, пока это не вышло из-под их контроля.
Теперь Пакс качает головой.
82
http://vk.com/world_of_different_books
— На самом деле, мы ничего не можем контролировать, — утверждает он. — Не в
той ситуации. Хотя, ты была права. Твои родители должны были обратиться за помощью.
Мне жаль, что они этого не сделали.
Я закрываю глаза и снова прижимаюсь к нему.