Звезды мерцают над головой. Озеро, находящееся с левой стороны, бесшумно и спокойно.
Впервые за все время, что я себя помню, я чувствую, что нахожусь дома.
Глава 11
Пакс
В первый раз за неделю во мне просыпается тяга к коксу.
Я не знаю, почему. Может, потому что вчера вечером было чертовски классно? Мила и я гуляли по пляжу, пока не устали. Мы держались за руки и поцеловались, затем снова держались за руки. Я проводил ее к своей машине, где мы еще раз поцеловались. Но я не пригласил ее к себе, так же, как и она.
Сейчас все слишком хорошо, чтобы испортить. Даже такой мудак как я, знает это. Если она хочет, чтобы все было медленно, то именно так я и буду действовать. Я не буду торопить ее. Я не употреблял из-за нее и не собираюсь.
Даже думая о слове «употреблять», я вспоминаю свою тягу. Ту, от которой мой нос жжет, и онемение распространяется по всему телу.
Но это всего лишь привычка. Потому что в первый раз, что я себя помню, я не хочу быть в отключке. Мила заставляет меня хотеть чувствовать вещи... с ней и для нее. Она заставляет меня хотеть быть хорошим человеком просто потому, что я могу быть рядом с ней.
Итак, я отбрасываю покрывало назад и делаю спонтанную вещь.
Я открываю крышку флакона с таблетками, вываливаю все содержимое из него в унитаз и смываю. Смотря, как исчезают таблетки, я начинаю паниковать.
Какого черта я делаю?
Я почти засовываю руки в унитаз, чтобы достать таблетки.
Но лицо Милы появляется в моей голове, и я снова успокаиваюсь.
Я делаю то, что нужно. Это нужно мне. И я могу это сделать. Я не слабак.
Я спускаюсь на кухню и нахожу свои запасные таблетки в морозильнике, бросаю их в мусоропровод и включаю его. Я слушаю, как измельчаются таблетки, позволявшие мне сбежать от реальности.
Я даже с моим снотворным прощаюсь. Все, что может быть костылем для меня, я выкидываю. За исключением трех бутылок виски, которые стоят у меня на кухне. Я не сошел ума, черт возьми. Я пытаюсь начать с чистого листа.
Мои телефон звонит, и я вижу высветившееся имя Милы. Я улыбаюсь и отвечаю на звонок.
— Эй, детка.
На секунду образуется тишина, как будто моя нежность застала ее врасплох, но я чувствую улыбку в ее голосе, когда она, наконец, отвечает.
— Эй! Просто звоню, чтобы пожелать доброго утра. И поблагодарить тебя за прошлую ночь. Было действительно приятно. Я здорово провела время. Что ты сейчас делаешь? Я тебя разбудила?
Я смеюсь.
— Нет. Ты не разбудила меня. На самом деле, ты не поверишь, когда узнаешь, что я делаю.
Пауза.
Потом она смеется.
— Ну, ты собираешься сказать мне, или хочешь, чтобы я догадалась?
— Я хочу, чтобы ты догадалась, — говорю я ей. — Но если ты не хочешь напрягать воображение, то я могу просто сказать тебе. Я начинаю все с чистого листа. Я не буду утомлять тебя деталями, но, думаю, ты заметишь изменения.
Еще одна пауза.
Наконец, она отвечает:
— Пакс, что ты имеешь в виду, говоря, что начинаешь с чистого листа? О каких изменениях ты говоришь? Потому что, если это что-то значительное, я не хочу, чтобы ты это делал, только потому, что думаешь, что я этого хочу. Это не поможет. Изменения происходят если ты, на самом деле, хочешь, чтобы что-то изменилось.
Я хихикаю.
— Ты довольно умна для такой мелочи, — говорю я ей. — Но я хочу совершить это изменение. Ты была права вчера вечером. Я использовал наркотики, чтобы прикрыть эмоции — блокировать их. Только слабаки так делаают. Я могу справиться со всем, что жизнь бросает в меня. Мне не нужны костыли.
— Ладно, во-первых, я не намного моложе тебя. Мне двадцать три. И, во-вторых, я очень рад за тебя, Пакс. Это удивительно. И я помогу тебе, в чем бы ты ни нуждался. Если хочешь, я могу порекомендовать терапевта. Я использовала одного, когда мои родители умерли. Он был действительно хорош и помог мне справиться с горем. Я уверена, что он может помочь с твоей зависимостью.
— К черту, — говорю я ей автоматически. — Мне очень жаль. Я не хотел, чтобы это прозвучало грубо. Я просто имел в виду, что я не наркоман. Я не нуждаюсь в помощи по избавлению от привыкания. У меня, правда, нет привычки. Но спасибо за предложение.
Пауза.
Длинная пауза.
— Хорошо, — отвечает, наконец, Мила. — Я уважаю это. Но дай мне знать, если я смогу сделать что-то, чтобы помочь. Я могу слушать, если ты захочешь поговорить, или попытаться занять тебя чем то, или все, что только нужно. Кстати, ты хотел бы сходить на второе свидание сегодня вечером? У меня есть кое-что на уме.
— В самом деле? — спрашиваю я, поднимая бровь, хотя она не может видеть этого. — И что же ты придумала?
— Ну, это включает в себя мой магазин и краски. Так мы больше узнаем друг друга, я думала, может быть, ты хотел бы увидеть, что я люблю делать.
Теперь я заинтригован, так что говорю ей, что согласен встретиться с ней в ее магазине в 19:00. Я должен принести еду на вынос.
Я улыбаюсь, направляясь в душ. Если это то, какими должны быть отношения, думаю, что смогу прожить без таблеток
***
Мила
Говорят, не надо желать, чтобы ваша жизнь ускорилась, но это именно то, что я делаю весь день, пока жду приближения семи часов вечера.
Закрыв магазин в 18:00, я мчусь до своей квартиры в душ, одеваюсь в джинсы, которые мне как раз в пору, и мягкий красный свитер — подарок от него. У этого свитера глубокий вырез и я не надеваю лифчик под него. Я вижу выпуклость моей груди, когда рассматриваю себя в зеркале, и румянец распространяется по моим щекам.
— Боже, ты смешна, — говорю я себе, брызгаясь духами. — Ты взрослый человек, он тоже взрослый. Ты можешь одеваться сексуально, если хочешь. Это не делает тебя шлюхой.
И теперь я говорю сама с собой.
Великолепно.
В 19:00, я прохожу свой путь назад, вниз по лестнице, делая вид, что спокойна, ожидая Пакса в своем магазине. Он как раз вовремя, слава Богу. Я смотрю, как он идет по тротуару и, честно говоря, от этого вида у меня перехватывает дыхание.
Я заметила, что снова принял душ и надел другие джинсы с черной рубашкой, которая облегает его грудь под пальто. Его тонкая талия заставляет меня жаждать обернуть руки вокруг него, поэтому я поднимаю свой взгляд на его лицо. Он подмигивает мне.
Мое сердце трепещет, когда я открываю дверь и впускаю его.
— Привет, — говорю я тихо. Он приносит с собой прохладный зимний воздух и свой чистый аромат. Я делаю глубокий вдох, затем тянусь, чтобы поцеловать его в щеку.
— Привет, — отвечает он. — Это все, что у тебя есть для меня? — Он усмехается.
Я качаю головой, закатывая глаза.
— В настоящее время, да. Будь терпелив.
— О, я очень терпелив, — говорит он. — Поверь мне.
Он останавливается в середине моего магазина и осматривается. Он такой большой, но при этом умудряется не выглядеть неуместно посреди всей этой изысканной мебели, мольбертов и красок.
— Так, каков план? Что мы будем делать?
— Ну, во-первых, я собираюсь взять твое пальто. И тогда у тебя есть два варианта: я могу либо научить тебя рисовать, и ты можешь рисовать со мной, или я буду рисовать тебя. Ты можешь быть моей моделью. В любом случае, это должно быть весело.
Пакс смотрит на меня задумчиво, кажется, по-настоящему думая об этом.
— Ну, я не похож на художника, — наконец, говорит он. — Честно говоря, я даже не знаю, сможешь ли ты научить меня. У меня просто нет художественных способностей.
— Думаю, что смогла бы научить тебя, — говорю я ему, самодовольно. — Но если ты будешь чувствовать себя более комфортно, я буду счастлива, нарисовать тебя, и мы могли бы пообщаться, пока я буду рисовать тебя.