И почти умирала от ощущения его горячей и большой ладони, которую он запустил мне в джинсы сзади. Крепко и сильно сжал ягодицы, опускаясь пальцами всё ниже и ниже, и чуть слышно рыкнул, проводя губами по подбородку и дальше по шее, вызвав этим движением целый легион нетерпеливых мурашек по всему телу.
Вторая рука Вадима полезла под футболку, губы вернулись на место, вновь захватывая в плен мой рот. Муж всегда хорошо целовался… но, пожалуй, раньше я не замечала в его поцелуях такой одержимости.
Я чувствовала себя нужной, важной и необходимой… любимой. Именно сейчас, в эту минуту, в этой комнате…
Кто знает, до чего мы с Вадимом доцеловались бы — тем более что и я начала проявлять инициативу, расстёгивая рубашку на его груди дрожащими пальцами, — но по коридору мимо кухни в туалет громко протопала Аришка, и мы тут же отпрянули друг от друга, внезапно вспомнив, где вообще находимся.
Нам не нужно было приводить себя в порядок — мы не успели раздеться. Даже Вадим… Подумаешь, две расстёгнутые пуговицы! Мне же следовало просто немного подтянуть сползшие вниз джинсы, и всё. И тем не менее было неловко. Ведь, если бы Аришка решила пойти не в туалет, а выпить воды на кухне, она увидела бы картину, которую не стоит наблюдать детям в её возрасте. Особенно если родители в разводе и непонятно, что будет завтра.
— Пойду узнаю, всё ли у неё в порядке, — произнёс Вадим негромко, пригладив ладонью волосы. — Может, живот болит. Мы сегодня слишком много ели.
— Да, конечно, иди, — кивнула я, и муж, не глядя на меня, вышел из кухни.
Я не стала медлить — пошла вслед за ним, свернула к входной двери и, взяв с полки свою сумку, почти бесшумно вышла из квартиры.
Уже спускаясь на лифте вниз, написала Вадиму в мессенджер:
«Я доеду на такси».
Он ответил кратким «хорошо», и я… да, почувствовала разочарование.
Мне, на самом деле, хотелось, чтобы муж поинтересовался, отчего я ушла, не дождалась его. Впрочем, зачем ему интересоваться, если он и сам всё прекрасно понимает?
Неважно, остановились бы мы без помощи Аришки сегодня или нет, — в любом случае ни к чему хорошему подобное поведение не привело бы. Да, Вадим признался, что до сих пор любит меня. Но я подозревала это и раньше.
Дело не в любви, а в готовности принять всё, что случилось в ноябре прошлого года, простить и… жить дальше вместе. Потому что, только когда люди вместе, можно позволять друг другу то, что мы позволили сегодня.
Одной любви для этого мало, нужно что-то ещё. И если бы я знала что! Я бы постаралась дать это Вадиму, чтобы ему наконец стало легче. Чтобы он смог оставить в прошлом боль, которую я ему причинила. Но я не знала.
И независимо от того, чем закончился бы наш нынешний вечер, Вадим в результате пожалел бы о случившемся. Я не хочу, чтобы он жалел. Чтобы мучился потом и думал: «Зря я это всё затеял…»
Я чувствовала, что на самом деле он не готов к нашему воссоединению. И секс только всё усложнит, вновь откроет уже начавшие подживать раны.
Нет, я не боялась — это чувство было совсем иным, оно не имело отношения к страху.
Я имела наглость любить и хотела, чтобы меня любили в ответ.
Вместе с моими ошибками…
138
Лида
Следующие несколько недель, оставшиеся до 1-го сентября, мы с Вадимом не виделись, да и почти не общались. Нет, не потому что я его избегала — хотя у него, скорее всего, возникло такое ощущение. Я чувствовала, что каждый раз, спрашивая, как у меня дела, он хочет сказать что-то ещё, возможно, позвать на откровенный разговор. При этом в процессе моего ответа — неважно, письменного или устного, — понимает, что не готов к откровениям, и сам отступает в сторону, позволяя мне отговариваться делами.
Но дела действительно были — я не обманывала. Во-первых, рабочие сдавали мне дом, я принимала работу и подписывала документы, выплачивала оставшуюся часть гонорара. Во-вторых, мы с Юлей и Ариной постепенно перевозили туда мебель и остальные предметы интерьера, в том числе картины… В общем, нам было чем заняться.
В-третьих, Аришка готовилась к школе, и Вадим из-за того, что сам был в запаре на работе, поручил помочь ей в этом важном деле мне. За лето дочь умудрилась сильно вытянуться, и мы с ней покупали не только письменные принадлежности и необходимую литературу, но и одежду, и обувь. И, конечно, новый классный портфель, как же без него? Человек в среднюю школу пойдёт!