Девочка, только выйдя из больницы, тут же полезла в личную майорову вертушку, которая и повезла ее в Пионерск для участия в следующей экспедиции. Никаких нервов с ней не хватит.
Ей что, мало было?!
Они всего только и пересеклись-то на пару минут на вертолетной площадке около Институтского КПП. И что же она ему сказала, да и то на бегу?
«Привет, радость моя, когда вернусь, научи меня водить вертолет, ага?»
В вертолете Крысуля по обыкновению уткнулась фэйсом в иллюминатор. Но на плывущие внизу пейзажи особого внимания на сей раз не обращала. Вспоминала. Была одна история, которая теперь, в свете новой информации казалась небезынтересной. Когда-то в Склифе один подвыпивший сталкер взялся учить ее уму-разуму.
– Не веришь? – грохнул он кулаком по столу. – О тебе забочусь, дура. Многие из вас городских не верят. А я сам видел. Знал я одного придурка. Он тоже смеялся, называл нас суеверными идиотами. И якшался с мутантами. А с одним даже ходил в походы. Напарником его считал.
– И что же? – спросила она тогда с рассеянной вежливостью.
– И то! Пришел однажды весь такой… полу-человек, полу-насекомое. И ведь, что самое страшное, похож был и на себя, и на напарника своего. Ужас.
– Так может, это мутант от него заразился? – предположила она ради прикола. – Тихо, тихо, не надо так шуметь. А сам он что сказал?
– Ты что, идиотка, серьезно думаешь, что кто-то с ним разговоры разговаривал? Пристрелили тут же, чтобы заразу не разносил.
Тогда она отнеслась к этой истории, как к пьяному бреду. Нельзя же серьезно реагировать на все зоновские байки. Но, если припомнить Гу… в общем, следовало бы над этой историей основательно подумать.
Этот поход профессор Северцев не смог бы связно описать даже под угрозой расстрела. Все слилось в какой-то путанный и невнятный клубок, что-то вроде кошмарного сна. Еще когда они шли по Большой Земле время будто остановилось. Они шли бесконечно долго какими-то обледенелыми тропами, в них стреляли… пограничники?.. бандиты?.. как только никто не погиб, уму непостижимо! Может быть, инсценировка по негласной договоренности? Да нет, не похоже, судя по реакции окружающих. Да и зачем, их бы тогда просто не заметили.
Впрочем, откуда ему, Северцеву, знать, как решаются такие вопросы? Никто ничего не объяснил. Им опытным, небось все понятно, а ему каково?
Тогда казалось, что хуже быть уже не может. Но! Как известно, хуже – это всегда есть куда. Они прошли через переход и попали ТУДА. И после этого к ледникам, скользким крутым горным тропам и пронизывающему холоду добавились аномалии и стремительное зверье, такое, что ночью приснится – проснешься в холодном поту. И йети, которых расстреляли не без потерь… он первый раз видел, как погибают люди… на самом деле погибают, не в кино, не на экране.
А потом они перешли через проход в другую локацию, и пейзаж кардинально переменился. Непролазный лес и жуткие вонючие болота. И аномалии, сплошные смертельные аномалии. Вокруг полно этих страшных зубов на ножках, будто бы соскочивших с картин Босха. То и дело кто-нибудь швырял Северцева на землю, и над его головой трещали автоматные очереди. Северцев с ног до головы вывалялся в грязи и промок до нитки. И еще дождь. Проклятый постоянный дождь, который не прекращался ни на секунду.
Ох, что бы они делали без адъютанта Андрюши! Парень, как оказалось, неплохо разбирался и в аномалиях, и в зубатых тварях. Там, в далекой Москве, Северцев, помнится, очень ругал друга Мишу за то, что берет в экспедицию этого мальчика. Как можно, он же почти ребенок. А ведь скольким людям этот мальчик спас жизнь.
Но не мог же Андрюша уследить за всеми. Кто-то из солдат наступил в Серую Слизь и растекся по земле грязной лужей. А другой влетел в Качели, и то, что случилось… в общем, это зрелище будет сниться Северцеву всю жизнь.
А потом они опять шли. Опять тянулись леса и болота. И время от времени они находили развалины там, где, судя по карте, должны были жить люди.
Северцев уже сто раз пожалел, что ввязался в это дело. Сам ввязался, идиот. Никто его с собой не тянул. Перед тем, как лезь сюда, взял бы у Миши один из конфискованных шлемов и сыграл бы хоть пару раз. Взглянул бы, в какой кошмарный мир он суется. А теперь – поздно. Теперь это его мир. Ему здесь жить. Долго. Не исключено, что всю жизнь.
Они продолжали идти. И везде, где на карте были обозначены человеческие поселения, они встречали только развалины. И Северцев начал понимать, что жить здесь им предстоит вовсе не долго, хотя и действительно всю жизнь.
А потом случилось чудо. С ними связались по рации и пообещали прислать вертолеты.