Когда Колесов подошел «кают-компании», он даже перед дверью притормозил. Послушать. Насладиться. Они все сейчас завидуют ему. И ругают во все корки от зависти. Лохи! Он переводится на Большую Землю!
Но, как это ни странно, в комнате обсуждали вовсе не его.
– Дурак Леха! – доносилось из-за двери. – Сожрут ведь.
– Да! – сердитый голос Андрюхи Фролова перекрывал общий галдеж. – Он там будет один. Он, пятеро зомби и две ихние собственные медички! В поле запросто можно списать на любое зверье, а медички своих нипочем не сдадут.
– Может, зря мы его отпустили? Дали бы по кумполу – жив бы остался.
Колесов оторопело всунулся в дверь.
– Заходи, – обрадовались ему. – Послушай, тут у нас такое дело… Леха с зомбаками на шашлык намылился!
– Ага! В качестве основного блюда. Скажи, придурок Леха?
– Я только на секундочку. Мне надо к Воропаеву на инструктаж. Меня же оставляют на Большой Земле, – обиженно напомнил Колесов.
– А даже если и не сожрут? Что за удовольствие – смотреть на эти перемазанные в крови синие морды! – горячились солдаты.
– Мне надо к Воропаеву! – объявил Колесов погромче. – Меня же оставляют при архиве.
И на него, наконец, обратили внимание.
– Надо, так иди! Не заставляй ждать важного человека, – с раздражением отмахнулись ребята. – Нет, ну придурок Леха! Ох, придурок!
Колесов мысленно плюнул и вышел вон и… тихонько закрыл за собой дверь.
Ни к какому Воропаеву сегодня было не надо. Все инструкции Колесов уже получил и даже был проэкзаменован с тщанием. Во сне разбуди – компетентно прокомментирует и документы о нашествии контроллеров в 96-м, и о пропаже большой партии туалетной бумаги, которую в 55-ом предприимчивый интендант весьма дорого (сразу видно делового человека) загнал монстрякам, которым похоже очень захотелось попижонить. О перекупщиках тогда еще слыхом не слыхивали, так что настоящая туалетная бумага с Большой Земли была большим шиком. Надо же, и эти документы тоже попали к Воропаеву – а, с другой стороны, что вы хотите, как-никак крупное хищение.
Заняться было решительно нечем. Попробовал читать детективчик. Послонялся по гарнизону для пообщаться и расстрелять время, но своих дел здесь уже не было, а чужие ни капли не интересовали. Посмотрел некоторое время в окно на щелкающие по стеклу капельки дождя, окончательно соскучился и пошел в кабак.
Но никого из своих там, к сожалению, не обнаружилось. Народу по раннему времени вообще почти не было. Только кучковалась в углу какая-то компания Заумских научников, черт знает что забывших в Пионерске. Колесов, за неимением лучшего, подсел к ним и рассказал, что его оставляют на Большой Земле при архиве Зоны. Получилось хуже некуда – вся компашка поголовно оказалась пришедшими с Большой Земли ненормальными психами. Придурки посмотрели с сочувствием и стали выяснять, нельзя ли тут чем-нибудь помочь, да кого напрячь, да к кому толкнуться, пропадает же человек!.. жалко же человека!.. Вот ведь уроды. И Колесов снова двинулся в «кают-компанию». Когда-то же должно было им надоесть обсуждать идиота Леху.
Черта с два! В комнате обнаружился сам Леха. Целый и невредимый, с довольной сытой мордой.
– А как они угли делали! Ребята, это – что-то, – взахлеб рассказывал Леха. – Все вокруг мокрое. Так они Жарку к делу приспособили. Камни в ней добела раскалили, завалили ими сырые дрова, а сверху – песочком. Угли получились – отпад! В жизни таких не видел.
– Нет, ты глянь! – обрадовались Колесову товарищи по грядущей экспедиции. – Глянь на урода! Мы тут переживаем за него весь день. А он пришел себе – лыбится и пахнет шашлыком.
– Не виноватый я! – хихикал и отбивался Леха. – Ну да, не съели меня. Но, честное слово, я приложил к тому все усилия.
– Нет, ну ты скажи, – обратились солдаты к Колесову в поисках сочувствия и понимания, – скажи, гад Леха?
– Гад! – с чувством ответил Колесов.
– Гад он, этот Леха… Он что, какой-то заразный? – проворчал майор Давиденко. – У нас с его подачи мода пошла на картографов. Уже трое парней подали рапорт.
– Но это действительно важнейшая из работ! – возмутился капитан Толкунов. – На картографах вся Зона держится.
– Да понимаю я, потому и подписал. Но когда рапорт подал мой собственный адъютант…
– Х-мм? – удивился Толкунов. – Действительно странно. А что, хороший адъютант?
– Адъютант как адъютант. Обыкновенный.
– Так в чем проблема? Возьми нового.
– Да, конечно, – вздохнул майор Давиденко. – Но чего-то я в жизни не понимаю.
Кирюша сдавал дела новичку – новому адъютанту майора Давиденко. Парень по имени Васька только что прибыл с Большой Земли, и на тебе – сразу в адъютанты к майору. Везучий, зараза. Сам Кирюша долго колебался, прежде чем уйти с такой хорошей работы. Но гад Леха так вкусно рассказывал о жизни картографов… Впрочем, новичок выглядел хмурым и сердитым. Назначение его явно не радовало.