— Не переживай, Аня, мы обязательно переоденемся, — успокоила я дочь. — Саня, а что ты говорил, будто эта дама может убить человека?
— Та, толстячка? Запросто! Она приехала сюда одна отдыхать. Живет в нашем корпусе на первом этаже. Вредная — ужас! Представьте, мы с ребятами играли под ее окнами в бадминтон. Ну и пару раз в ее номер через открытую балконную дверь залетал воланчик.
— Возмущалась? — догадалась я о реакции дамы.
— Если бы! С нами мальчишка играл, которого бабушка едой допекает. На ее взгляд, он слишком худой. «Славик, скушай то. Славик, скушай это», а он не ест. Только орет под окнами: «Отстань, не буду есть». Тогда бабушка не выдержала и говорит: «Если не съешь — убью». Так эта тетка не поленилась выползти на балкон и крикнуть бабуле: «Женщина, подождите, вместе убивать будем, чтобы уж наверняка. Достали эти детки».
— Да, в самом деле, тяжелый случай, — сквозь смех пробормотала я, в деталях представив пересказанную Санькой историю.
Глава 6
В условленное время мы подошли к калитке. Зинаиды еще не было, но долго ждать нам не пришлось. Вскоре она показалась между соснами на дорожке, в цветастом сарафане и в косынке на голове, из-под которой выпирали бигуди. Очевидно, выходной день она решила посвятить исключительно себе, любимой. Я мельком бросила взгляд на открытые босоножки. Зинаида таки сделала педикюр и даже успела выкрасить ногти в модный в этом сезоне цвет цикламена.
— Принесли журнал? — нетерпеливо спросила Алина.
— Да, вот он. — Зинаида достала из полиэтиленового пакета книгу в обложке, скроенной из дешевых обоев. Поверх мелких розочек был наклеен квадрат белой бумаги.
«Журнал учета отдыхающих», — прочитала я и следом подумала: «До чего же идиотское название».
— Только, пожалуйста, через час мне верните. Света, моя сменщица, пошла покушать. До ее прихода мне нужно положить журнал на место, — предупредила Зинаида. — Не хочу, чтобы она его хватилась. Мало ли кому он может понадобиться.
— Мы принесем раньше.
— Хорошо бы, а то я волнуюсь. Вот, возьмите, положите его обратно в пакет. Чтобы никто из служащих не заметил, что вы несете в руках.
Прибежав в номер, мы сразу вытащили журнал из пакета и начали его листать с конца. К счастью, журнал был составлен для нас очень удобно, то есть сначала заголовком шла дата заселения, затем в столбик шли фамилии, рядом с фамилией в строку имена и отчества, затем прописка (что впоследствии оказалось для нас очень кстати) и номер комнаты или коттеджа. Нам оставалось только передрать этот лист.
Итак, коттедж-люкс под номером один занял Голубев Владимир Николаевич с семьей, всего четыре человека. Второй коттедж — Бермудова Ирина Геннадьевна. Коттедж номер три — Графова Анастасия Алексеевна и Пескова Валентина Анатольевна. Четвертый — Панов Игорь Владимирович. И пятый поделили между собой Мухин Артур Иванович и Тушкин Сергей Львович.
На всякий случай мы пролистали еще несколько страниц назад. Ничего интересного в журнале, на наш взгляд, не оказалось: все те же мамаши с детьми и бабушки с внуками. Никто вчера не сдавал номер, сегодня тоже желающих покинуть дом отдыха не оказалось, если, конечно, судить по журналу. У всех проживающих в двухэтажном корпусе была оплачена еще неделя. Проживающие в коттеджах должны были сдать ключи завтра вечером или в понедельник утром.
— Ну что? Вот тебе и информация к размышлению. — Алина захлопнула журнал и сунула его опять в пакет. — Будем думать?
— Будем, — согласилась я. — Но для начала давай определимся. Можем ли мы считать Степу убийцей или нет?
— Марина, сколько можно? Даже в отдаленном приближении считать Степу убийцей — абсурд.
— Спасибо, Алина, я должна быть уверена, что ты со мной заодно, — поблагодарила я подругу. — Теперь пятьдесят на пятьдесят. Либо убийца со стороны, либо это кто-то из отдыхающих.
— Если убийца появился в доме отдыха один раз, в день убийства, мы его не найдем.
— Не найдем, — согласилась я, — и напрягаться не стоит. Но мне думается, я даже уверена — убийца один из отдыхающих. Вспомни, что нам говорила Зинаида. Степа очень изменилась с середины недели. Именно тогда, когда заселились коттеджи.
— Значит, искать убийцу Насти среди мамашек и бабушек мы не будем?
— Не будем. По-моему, это глупо.
— Согласна, если только отбросить тот вариант, что среди этих, как ты выразилась, мамашек, попалась уж слишком рьяная блюстительница чистоты нравов.
— Ты имеешь в виду, что кому-то могло не понравиться поведение Насти?