Мы помолчали. Пат давала мне возможность упорядочить полученную информацию. Вполне возможно, она контролировала, как новые сведения укладываются в моей голове. Но как можно за этим наблюдать? Непостижимо!
– Пат! А как ты читаешь мои мысли? Все ваши так умеют? А как вы между собой?
– Вопросы из тебя, как из пулемета… Я же – излучение! Только высокоразвитое и управляемое. А твои мысли, по своей сути, являются биотоками, то есть, также создают некоторые излучения. Я их накладываю на свою несущую частоту, значит, модулирую на себя – не знаю, как проще тебе это объяснить – потому и читаю их легко. Ты ведь физику уже немного знаешь! По такому же принципу мои мысли легко читают все мои соотечественники. А я читаю их мысли!
– Пат, но тогда вы не можете утаить что-то от своих! Так?
– Именно так! У нас ложь не прижилась, как это случилось среди людей.
– Но как же вы живете! – удивился я. – Будто на блюдечке! Всегда на виду, всё знаете о каждом! У вас и интригу закрутить-то практически невозможно, да?
– Не совсем так… Когда ты видишь перед собой книгу, то разве можешь прочитать ее всю сразу? Нет! Потому что видна всего одна страница. Или две. Так и у нас. В принципе, мы можем узнать всё, но для этого следует полистать, сосредоточиться на определенном объекте. В это время кто-то может выпасть из поля нашего внимания. Значит, теоретически может что-нибудь натворить! Хотя мы и способны одновременно сканировать десятки объектов. Например, в этот миг я общаюсь не только с тобой, но и с неким ученым мужем из Сорбонны и с молодым компьютерщиком из немецкого городка Йена. Кстати, в его университете когда-то учился известный тебе Маркс. Впрочем, коварные многоходовые комбинации опасны и для нас, особенно, с привлечением третьих лиц. Так что, заговоры и у нас случаются. Однако их природа иная. Ведь мечты о вкусной еде, уютной квартире, безопасной и комфортабельной машине у нас лишены смысла. Нам не нужны деньги, мы не мечтаем путешествовать по миру, – он и без того в нашем распоряжении – нам некуда применять дорогую косметику. Всё это нам не нужно, и потому не может стать предметом раздора и причиной интриг. Уже миллионы лет мы бесплотны. Когда-то это спасло нашу планету от перенаселения, а также от сопутствующих ему войн, голода, эпидемий… Но и сегодня для внутренней подпитки нам нужна специально преобразованная энергия. Игнорировать законы физики мы пока не научились! Но за доступ к энергии, за право ею распоряжаться, за возможность ее распределять по своему желанию и у нас разгораются конфликты. Чем выше пост в нашей иерархии, тем больше возможностей распоряжаться энергией без согласования со всеми! В конечном счете, это и есть власть, то есть, высшее право, позволяющее миловать или осуждать на гибель себе подобных. Всё, как и у вас!
Я совсем приспособился к ведению беседы со своей невидимой собеседницей, которая приятным голосом негромко звучит в моей голове и понимает меня без слов. Но отвечать мысленно я не хотел. Мало ли что? Посторонним иной раз лучше не знать, о чем я думаю. Потому свои окончательные мысли я продолжал облекать в привычные звуки. И всё же очередным вопросом я проявил свою наивность:
– Пат, говоришь, будто из меня вопросы, как из пулемета, а сама-то ничего не спрашиваешь!
– Ты смешной! – хохотнула Пат. – Я итак всё о тебе знаю!
– Ой! Я же думал, только мысли читаешь… Но если ты мною заинтересовалась, то и меня считаешь… Скажем, перспективным, да?
Пат опять дружески усмехнулась, немного помолчала, а после паузы произнесла:
– Нам рекомендуется воздерживаться от раскрытия будущего конкретных лиц – это нарушит чистоту эксперимента, так как отразится на вашем поведении. А потому скажу, что ты мне интересен как представитель династии. Начинала я когда-то с твоего прадеда, потом работала с дедом и твоим отцом. Теперь и ты под моим прицелом.
– А отец мой… Ты как считаешь? – задал я вопрос, чувствуя, что пересекаю невидимую грань разрешенного интереса, вторгаюсь на чужую, значит, запретную территорию. Но любопытство победило.
Пат не заметила моих терзаний. Конечно, если она хоть что-то могла не замечать! Ответила она, пожалуй, вполне откровенно: