Он, конечно, стар, но не настолько же! — мрачно усмехнулся Бенедик. Настроение его нисколько не улучшилось, когда он заметил, что Алард галантно поклонился и преподнес девушке зеленый венок, а та немедленно водрузила его на голову, что сделало ее похожей на лесную нимфу или рождественского ангела.
Бенедик обнаружил, что зачарованно наблюдает, как она плавно закружилась на месте, давая присутствующим полюбоваться своим венком, и с досадой потряс головой. Неужели девица начисто лишена достоинства, раз так бессовестно выставляется перед его оруженосцем? И как этот сопляк осмелился дарить ей что-либо, тем самым ослушавшись наказа своего господина держаться от нее подальше? Так нет же! Только взгляните на них — шепчутся о чем-то и беспечно улыбаются друг другу. Оба светловолосые, оба молодые и почти одного роста, они неплохо смотрелись, и это вызвало у Бенедика новый всплеск гнева.
Он уже успел краем глаза отметить, что за минугу до этого две симпатичные девушки чмокнули Аларда в щеку в качестве вознаграждения, и теперь вдруг испуганно подумал, что Ноэль может оказаться третьей в списке испорченного юнца.
Привстав в своем кресле, он устремил на них предупреждающий взгляд, и, хотя Ноэль стояла к нему спиной, она словно почувствовала его и весело воскликнула:
— Ты уже получил много поцелуев, оруженосец! А как насчет твоего хозяина? — Она через плечо блестящими глазами посмотрела на Бенедика, потом подбежала к нему, снова взяла за руку и потащила его под арку, со свода которой свисали веточки омелы.
Неугомонный Алард отвесил какую-то шуточку; до ушей Бенедика донесся веселый смех гостей, но сейчас, пока Ноэль вела его через зал, он не мог думать ни о чем ином, кроме как: скольким еще она подарила сегодня свои поцелуи? Впрочем, он почти не выпускал ее из поля зрения и видел, что девушка общалась с детишками, а чуть позже — с поваром и управляющим Хардвином. Неужели она считает своего опекуна столь же безопасным?
С каждым шагом Бенедик чувствовал, как раздражение, которое, казалось, навеки поселилось в груди, все сильнее охватывает его. Краем глаза он увидел ухмыляющуюся физиономию Аларда и подумал, что, если бы не его присутствие, наглец наверняка обнял бы Ноэль, и от сей мысли кровь закипела в жилах рыцаря.
Хмурясь, Бенедик позволил девушке поставить себя под ветками омелы. Вот ведь дурацкий обычай! Ноэль с довольным видом оглядела его, потом приподнялась на цыпочки и легонько поцеловала в щеку.
Интересно, со злостью подумал Бенедик, этой девице нужен муж или же человек, который смог бы заменить ей отца? К брачному ли союзу стремится она или желает бесполых отношений, чтобы на законном основании взять власть в замке в свои руки, а супруг тем временем будет восседать на расшитой зеленой подушке?
Ну уж нет, не такая уж он развалина, и сейчас она это поймет!
Бенедик крепко взял ее за плечи и прошелся большими пальцами по нежной коже над вырезом платья. Широко распахнутые синие глаза смотрели на него с удивлением, но Бенедик не позволил себе раствориться в их бездонной глубине.
— Осторожнее, детка, ты играешь с огнем, — хрипло предупредил он, прежде чем склонить к ней голову.
Накрыв своим ртом соблазнительные губы Ноэль, Бенедик поцеловал ее — жестко, яростно, — но не смог сразу отпустить девушку, как намеревался, упиваясь ароматом цветов и сладкого вишневого вина, исходящим от этой восхитительной соблазнительницы.
А Ноэль и не думала вырываться из его объятий. Напротив, губы ее приоткрылись, и она с готовностью ответила на поцелуй. Бенедик языком раздвинул ее зубы и почувствовал, как руки Ноэль взметнулись вверх и сомкнулись вокруг его шеи, проникнув под длинные волосы.
Задрожав, Бенедик прижал девушку к полукруглой стене арки. Высокая крепкая грудь Ноэль уперлась в его грудь, и Бенедик почувствовал мощную вспышку желания, которая так долго дремала в нем. Более того, совершенно неожиданно пришло осознание того, что только так все и должно быть, и снова вспомнился ему тот сон, навевая мысль, что он наконец-то дома, где хорошо, где его ждут.
Все случилось так неожиданно, что на мгновенье Бенедику почудилось, будто то, что он видел во сне, на самом деле произошло наяву. Подняв голову, он чуть отстранился и затуманенным взором посмотрел на девушку, которую сжимал в своих объятиях. В широко распахнутых глазах Ноэль он ясно прочитал, какова ее реакция на его поцелуй: она, такая невинная и чистая, никогда не знавшая мужчину, тоже желает его — и желание это пробудил в ней он. Он! Бенедик снова потянулся к ней губами, но вовремя отпрянул, внезапно осознав, что в зале воцарилась тишина.
Хоть Бенедик и не был знатоком рождественских традиций, столь любимых его подопечной, но все же слыхал, что поцелуй под омелой означал скорее дружеский жест, но никак не проявление страсти. Бенедик скривился, но виноватым себя не посчитал.
Ноэль по-прежнему стояла, прислонившись к стене, не обращая внимания на окружающих; грудь ее тяжело вздымалась и опадала, зеленый венок сполз набок, а глаза и губы влажно блестели. Глядя на нее, Бенедик почувствовал некое удовлетворение: теперь он дал ей понять, что не совсем еще дряхл душой и телом, что песок еще не сыплется из него.
К сожалению, и сам он понял кое-что важное. Его подопечная отнюдь не дитя!
Величавой поступью Бенедик отошел от Ноэль, и она завороженно глядела ему вслед. До ее ушей донеслись восторженные восклицания Аларда и гостей, но глаза девушки были прикованы к ее рыцарю. Высокий, статный и мускулистый, он шел к лестнице широкими плавными шагами, напоминающими движения дикой рыси.
Вспомнив жар, исходящий от его сильного тела, Ноэль смущенно потупилась, щеки ее ярко вспыхнули. Губы все еще хранили вкус его поцелуя. Ноэль и прежде доводилось получать рождественский поцелуй под омелой, однако этот разительно отличался от них. Полный страстного желания, поцелуй Бенедика сводил с ума, в нем чувствовалась какая-то тайна, что-то еще не познанное ею. Что-то, чему только он мог ее научить.
А его объятья! Ноэль вздрогнула. Плечи ее жаждали снова ощутить силу его рук, кожу в тех местах, которых касались его пальцы, покалывало…
— По-моему, вы уже получили сегодня свою норму поцелуев, не так ли? — раздался голос возле ее уха.
Сухое замечание оруженосца заставило Ноэль поднять ресницы. Увидев, что юноша стоит рядом и изучает ее странным, оценивающим взглядом, девушка мучительно покраснела.
Алард рассмеялся.
— Не надо смущаться. Думаю, сэр Вильер потрясен не менее вашего. — Он посмотрел в сторону удаляющегося господина и хмыкнул. — Быть может, славный рыцарь наконец нашел себе подходящую партию, а?
Ноэль молча покачала головой. Какая там партия? Бенедик не хотел иметь с нею ничего общего. Разве не лишил он ее всяких надежд нынешним утром? И все же… все же… Ноэль требовалось остаться одной и подумать обо всем, что произошло.
— Извини, оруженосец, я устала и хочу подняться к себе.
Ноэль кивком простилась с Алардом, и тот ответил понимающей улыбкой, которая смутила Ноэль, но, торопясь к лестнице, она уже полностью забыла об оруженосце. Все ее мысли заполнил его прекрасный и… такой суровый господин.
Поцелуй рыцаря все перевернул с ног на голову.
Долгие годы она жила мечтами о Бенедике, но то были девичьи мечты — наивные и чистые, не имеющие ничего общего с теми волнующими ощущениями, что пробудились в ней теперь, после этого поцелуя, и недоступные ей прежде.
С самого первого момента Бенедик очаровал Ноэль, к тому же он не только обладал красивой внешностью, но и сумел завоевать доверие и уважение ее дорогого отца. Но что в действительности знала она о нем и его жизни? Не давая себе труда задуматься об этом, она просто свято уверовала в то, что в один прекрасный день разделит с ним свою судьбу.
Сейчас, когда Бенедик вернулся в Лонгстоун, Ноэль нашла его несколько огрубевшим, но отнюдь не менее привлекательным, чем ранее. Стремясь навсегда остаться в Лонгстоуне, она заботливо вила свое будущее гнездышко, но вдруг осознала, что замок как таковой утратил для нее некую часть привлекательности, ибо поняла, что появилась самая главная цель, к которой необходимо стремиться. Бенедик.