Она покачала головой — воспоминания были запятнаны — и взглянула на стопку журналов на столике рядом со стулом. Ее взгляд скользнул по обложке «Нью-Йорка» и остановился на свежем номере «Роллинг Стоун». Черт побери.
Там, на обложке журнала «Роллинг Стоун», под заголовком «Неожиданные завоеватели» красовались Маркус и Марлена в обнимочку. Фотография получилась сочной и яркой. Маркус был одет в серые брюки на подтяжках и рубашку на пуговицах. Марлена, с растрепанными волосами, с ярко-красными, слегка приоткрытыми губами, нарядилась в обтягивающие черные брюки с высокой талией и ничего больше. Взгляд Маркуса прикован к Марлене, но она развернулась так, что смотрела прямо на Клэр с откровенным, невозмутимым выражением лица.
Клэр знала, что надо немедленно отложить журнал, встать и перейти в другой конец комнаты, но ею овладело болезненное мазохистское любопытство. Они хотя бы упомянули ее? Или просто притворились, что ее никогда не существовало? Клэр открыла журнал, перелистнула на нужную статью и углубилась в чтение.
В течение многих лет участники группы «Бродяги» трудились не без радости в чистилище инди-рока. У них были десятки тысяч фанатов, контракт с небольшим лейблом, небольшая спонсорская поддержка. Денег чаще всего хватало, чтобы платить за аренду. Они были настроены на долгую и прочную карьеру, намереваясь спокойно заниматься любимым делом. А потом встретили Марлену Родригес.
По мере того как звон в ушах становился все громче и громче, Клэр перешла от описания голоса Марлены (что-то среднее между соблазнительным, демоническим и наивным) к истории о быстро развивавшемся романе Марлены и Маркуса (Джонс-Уайт сказал Родригес, что понял, что влюблен в нее, на съемках видеоклипа «Глаза Айдахо», прямо перед тем, как режиссер объявил: «Начали!» — на последнем дубле, и в клипе вы можете почувствовать трепетную напряженность в их взаимодействии). Ее глаза скользнули мимо отрывочных упоминаний Чака и Диего. Затем, через несколько абзацев, она нашла то, что искала.
И если некоторые из первых фанатов обвиняют группу в том, что они продались, променяли некоторую грубость (не говоря уже о смене певицы) на что-то более изысканное и попсовое, группа, похоже, не возражает. Джонс-Уайт отказывается комментировать, когда я спрашиваю, почему группа отказалась от предыдущей певицы и звучания, говорит только: «Она была норм, но Марлена — огонь».
Клэр смотрела на страницу, пока перед глазами все не расплылось, а слова врезались в мозг, словно татуировка. Затем дверь в студию открылась, и из нее выплыла молодая женщина с самодовольной ухмылкой, а парни в комнате для прослушивания проводили ее взглядом. Один из них со списком в руке последовал вместе с ней до двери.
— Клэр Мартин, — сказал он.
В горле у Клэр стоял ком, она, наклонив голову, притворялась, что увлечена журналом, пока парень повторял ее имя и оглядывал зал ожидания в поисках ответа, а другие кандидатки пожимали плечами.
— Ла-а-а-адно, — протянул он. — Клэр Мартин не пришла. — Он сверился, кто там следующий. — Анна Ли?
Девица в образе Джека Воробья нервно вскочила с места, отрывисто взмахнув рукой, — одна из соперниц в бесконечной цепочке более молодых и ярких девушек, всегда появляющихся, как чертик из табакерки, — и последовала за ним внутрь.
После неудавшегося прослушивания Клэр практически побежала на занятие в группу, сдерживая слезы и злость на себя и на «Бродяг». Она жаждала незамысловатой болтовни этих мамашек, их уверенности в том, что пение песенок детям — чуть ли не самое важное, что сейчас можно сделать. Она прибежала немного раньше и заскочила в закрывающийся лифт. Амара, очевидно немного опоздавшая, уже стояла там с Чарли и его коляской на буксире.