— Ох, — вздохнула Амара, стирая глазурь с щечки сына. — Какой сладенький мальчик!
— Вот ты где! — обрадовался Дэниел и обнял ее.
Она уткнулась носом в его шею и вдохнула аромат средства после бритья, который ее успокоил. Мужу она пока тоже ничего не скажет. Нужно сначала поговорить с другими мамочками, находящимися в блаженном неведении и кудахтающими вокруг своих мужей и детей.
В центре комнаты фотограф щелкнул пальцами над камерой, пытаясь заставить Рейгану смотреть в объектив. Гвен нацепила на дочку дурацкий ободок с прикрепленной под странным углом золотой короной. Рейгана пыталась стащить его, но Гвен надевала его снова и снова, потом подняла глаза, встретилась взглядом с Амарой и обеспокоенно нахмурилась. Амара улыбнулась и подняла вверх большие пальцы.
Когда они добрались до дома и Дэниел пошел поменять Чарли подгузник, Амара разослала всем сообщение: «СРОЧНОЕ СОБРАНИЕ ПРОГУЛОЧНОЙ ГРУППЫ! Всем удобно завтра днем? А пока прекратите принимать „СуперМамочку“».
Глава двадцать третья
Когда на следующий день Клэр вошла в квартиру Уитни, все изменилось. Вокруг нее не кружила гостеприимная хозяйка, предлагая воду или вино. Никакого успокаивающего запаха эвкалипта в коридоре. Вместо этого Клэр учуяла запах пота, резкий и неприятный. Дверь ей открыла Амара. Круги под ее глазами напоминали синяки.
— Спасибо, что пришла. — Голос ее звучал глухо. — Я только что им сказала.
— Как, черт побери, это могло случиться? — верещала в комнате Элли на фоне какофонии детского плача, поскольку дети выли, как автомобильные сирены.
— Если мягко выражаться, — сказала Амара, — то все не очень хорошо.
— Я принесла то, что поможет вам на отмене. — Клэр подняла пластиковый мешок. — Всякие вкусняшки и кучу легальных анальгетиков.
— Ты просто ангел! — Амара схватила пузырек с болеутоляющим, лежавший наверху, вытряхнула две таблетки на ладонь и заглотила с мрачной решимостью, не запивая. — Пошли!
В гостиной мебель была все та же, по-прежнему белая и гладкая, но сама гостиная представляла искаженную версию того, к чему Клэр привыкла. На полу валялись диванные подушки и туфли. Не видно было тарелок с тщательно подобранными полезными закусками, которые всегда готовила Уитни. Вместо этого Элли и Мередит склонились над раскрытой упаковкой печенья на полу, словно стервятники над раздавленным на дороге животным, крошки остались на лицах и на ковре вокруг. Гвен дрожала в углу, глаза ее покраснели, и она чуть не плакала. Вики качала ребенка у окна, как всегда, спокойная и отстраненная. В центре всего этого Уитни сидела на диване, совершенно неподвижная и покрытая тусклым блеском пота, ее взгляд был устремлен внутрь себя, как будто ей хотелось кричать в голос или ее тошнило.
Некоторые мамочки не досушили волосы утром, а другие и вовсе не мыли голову, их обычно блестящие волосы были тусклыми и неопрятными. То же самое и с косметикой. Клэр заметила россыпь морщин и темных пятен, которых никогда раньше не видела. Они все были в спортивных костюмах, кроме Вики, надевшей хлопковый сарафан, и Уитни, которая явно пыталась сохранить привычный собранный вид и выбрала для сегодняшнего мероприятия белые узкие брюки и голубую блузу, но даже не замечала, что несколько пуговиц не застегнуты.
А вокруг них младенцы, которые, казалось, чувствовали, что что-то пошло не так, рыдали, хлюпали маленькими носами и бродили вокруг, круша все подряд. Малютка Лексингтон уцепилась за край журнального столика и потянулась за серебряным кашпо с кактусом. Клэр подбежала и подхватила ее, прежде чем все рухнуло на пол, вернув девочку Мередит, которая слабо кивнула ей в знак благодарности и сунула Лексингтон в ближайшие прыгунки, чтобы та снова не уползла куда-нибудь.
— Стоп, а почему тут Клэр? — спросила Элли. Тушь размазалась по щекам, а крошки печенья застряли между зубами. — Не смотри на меня, Клэр! Я опухшее чучело!
— Это я ее пригласила. Она же и обнаружила, что за витаминки мы принимаем, — пояснила Амара. — Так что она теперь участник процесса. Да и вообще хорошо, когда рядом кто-то, способный мыслить здраво, пока мы пытаемся понять, что, черт побери, делать.
— А как ты узнала, Клэр? — спросила Гвен. Ее голос осекся, она спрятала лицо в ладонях. — Господи, я ведь должна была догадаться. Какая я дура.
— Ты не дура, — сказала Клэр, испытывая одновременно гордость за себя и нежность по отношению к этим мамочкам. Она положила руку на плечо Гвен. Это она их спасла. Если бы не она, сколько бы это продолжалось?