Амара пошла дальше. Клэр похлопала ее по плечу.
— Но правда, как они узнали?
— Не хочу больше говорить на эту тему. — Голос Амары дрожал от напряжения. — Да и не о чем тут говорить.
— Может, это безумие, но не мог ли кто-то из ваших знакомых сливать информацию в «Супер-Мамочку»?
— Кто-то нацелился на нас лично? — Амара сжала зубы. — Но кто?
— Я не знаю, кто-то, кто вам завидует. — Клэр ахнула. — Например, Джоанна. Судя по твоему рассказу, она не самый психически уравновешенный человек в мире…
— Клэр, — перебила ее Амара. — Ты сторонник теории заговоров? Типа, одиннадцатое сентября устроили тоже мы? Ты веришь, что правительство убило президента Кеннеди, никакой высадки на Луну не было, а Бейонсе — член ордена иллюминатов?
— Нет…
— А звучит очень похоже на все вышеперечисленное. Могла ли бедная подавленная Джоанна тайком толкать нам наркоту, потому что завидовала нашей прогулочной группе. Ты ее даже не знаешь. Джоанна на такое не способна! Это какие-то аферисты, которые выслеживают богатеньких мамаш в интернете, и мы попались на их удочку.
— Но ты же сама сказала, что тут что-то нечисто.
— А потом поняла, что это глупо. Это не игра, не маленькая детективная загадка, которую нужно разгадать. Это моя жизнь, и она правда дерьмовая.
— Понимаю. — Клэр потянулась к ней, но Амара отдернула руку. — Прости… Но если целью являются другие мамочки… то нельзя просто заключить секретный пакт, как вы с девочками. Вы же не снимаетесь в фильме «Я знаю, что вы делали прошлым летом. Спецвыпуск про мам». Вы несете ответственность за то, чтобы другие женщины не клюнули на тот же крючок.
— Моя единственная ответственность — мой сын. Я много месяцев подряд подводила его и начиная с сегодняшнего дня должна сделать все для его защиты.
Клэр вскинула руки.
— Порой я тебя не понимаю. Ты потрясающе умная и клевая и просто так отказываешься от важных вещей, типа работы, чтобы поддерживать статус-кво…
— Ты не понимаешь! — рявкнула Амара. — Потому что у тебя нет детей! Ясно? Ты не знаешь, каково это — каждую минуту волноваться, не вредишь ли ты своему ребенку, ведь он самое ценное, что у тебя есть, в целом мире, а потом вдруг осознаешь, что, пока ты зачитывала до дыр книги про то, как быть хорошей матерью, ты параллельно вытворяла такое, что в этих книгах даже близко не упомянуто, что может, черт побери, разрушить будущее твоего ребенка. — Она говорила медленно и отчетливо, и каждое слово летело, будто отравленная стрела. — Не читай мне нотаций про ответственность, Клэр, потому что ты ни разу в жизни не брала на себя настоящую ответственность. Пора повзрослеть.
Отравленные стрелы попали четко в цель. Клэр откашлялась.
— Ладно.
Амара вздохнула.
— Господи, я не хотела ничего такого говорить. Я сейчас слишком раздражена.
— Так всегда при синдроме отмены. Я не хотела читать тебе нотаций.
— Отлично. Думаю, я просто должна пойти домой, — сказала Амара. — Вообще не стоило поднимать эту тему. Можешь пообещать, что не будешь копать дальше?
Клэр замялась на долю секунды, и глаза Амары сузились. Она наклонилась вперед.
— Эй, я только что поручилась за тебя. Я приняла решение доверять тебе, потому что ты моя подруга, ты мне не безразлична, и я хочу, чтобы ты доказала, что я была права. Пообещай мне, Клэр.
— Хорошо. Обещаю!
Амара сделала шаг назад и выдохнула.
— Ладно! Спасибо! Увидимся завтра на занятии. — Она покачала головой. — Нет, вряд ли я выберусь из дома ради этого. Увидимся на фотосессии в четверг.
— До встречи, — попрощалась Клэр.
Глава двадцать пятая
Амара ворочалась всю ночь. Ее мучили ужасные кошмары, череда снов, в которых Чарли снова и снова погибал из-за ее халатности. Одеяло в кроватке душило его, пока она танцевала и смеялась в гостиной как идиотка. Он упал с балкона во время встречи их прогулочной группы, пока она потягивала бокал вина. Он подавился виноградом, засунул палец в розетку, опрокинул комод на себя, и всякий раз она ничего не делала, ни-че-го, ничегошеньки.
Каждый раз, пробуждаясь ото сна, Амара вылезала из постели. Она бродила по квартире, такой же тихой и полной ужаса, как бревенчатый домик в лесу, заходила в детскую, где стояла над кроваткой и смотрела, как малыш дышит, и сердцебиение постепенно приходило в норму. Прислушиваясь к ударам собственного сердца, она осознала свою смертность, как никогда раньше. Так много опасностей таилось во внешнем мире и в ее собственном теле. Случайная передозировка, автокатастрофа, внезапный сбой в работе клеток могут в мгновение ока разлучить ее с Чарли, травмировав его на всю оставшуюся жизнь и превратив в одного из тех сироток, которые вечно ищут то, что никогда не получат.