Кэш едет на окраину города, и мое сердце замирает, когда он подъезжает к старому поместью Миллеров. Если не считать местоположения, его невозможно узнать. Меня охватывает грусть, когда я понимаю, что кто-то, должно быть, купил это место и отремонтировал его, желая, чтобы это была я.
Заросший двор, заваленный мусором, потерпел удивительные изменения. Теперь здесь аккуратно подстриженный газон и яркие цветочные клумбы.
Дом выкрашен в белый цвет с черной дверью и ставнями, а крыльцо восстановлено с помощью деревянных балок и окрашено в богатый цвет красного дерева.
Я теряю дар речи, когда замечаю белые качели на крыльце сбоку от дома, точно такие же, как я описывала Кэшу.
— Что мы здесь делаем?
Я жестом показываю в сторону дома.
— Почему бы нам не зайти внутрь и не выяснить это?
Кэш выходит из машины и идет ко мне. Открывает дверь и протягивает руку, чтобы помочь выйти. Я позволяю ему вести меня к дому, дрожа от нервов и волнения.
Когда он открывает входную дверь, я задыхаюсь. Интерьер выглядит так, будто его взяли прямо со страниц журнала «Архитектурный дайджест», с идеальным сочетанием очарования фермерского дома и современной элегантности. Стены свежевыкрашены в светло-серый цвет с белой отделкой, дополняющей деревенские деревянные балки, протянувшиеся по потолку.
Гостиная с открытой планировкой плавно перетекает в кухню с мраморными столешницами и бытовой техникой из нержавеющей стали. Раздвижная амбарная дверь ведет в кладовую, а в углу стоит фермерский стол с вазой нарциссов посередине. Это место лучше, чем все, о чем я могла мечтать.
— Почему бы тебе не пойти посмотреть наверх? — предлагает Кэш.
— Хорошо.
Я улыбаюсь, не дожидаясь ни секунды, чтобы исследовать остальную часть дома.
В главной спальне пол из твердых пород дерева, стены выкрашены в голубой цвет, а на потолке — карнизы. В ванной комнате мраморный пол и большая ванна.
В просторной гардеробной достаточно места для хранения, включая целую стену для обуви.
В дополнение к основной спальне есть еще две с ванной комнатой между ними.
В конце коридора есть небольшая лестница, ведущая на чердак. Дверь приоткрыта, и я заглядываю внутрь.
Он превращен в уютную комнату для чтения: стены украшают встроенные книжные полки, а окно от пола до потолка пропускает естественный свет. По периметру комнаты стоят десятки ваз с нарциссами.
Я кручусь вокруг, рассматривая все это, прежде чем заглянуть через окно на задний двор. Трава свежескошена, а на старом дубе на краю участка висят качели из покрышек.
Мое внимание привлекают два ряда нарциссов, которые обрамляют дорожку, ведущую к центру двора, где стоит Кэш, на том самом месте, где мы заключили наш брачный договор четырнадцать лет назад. Он с ухмылкой смотрит вверх и приглашает меня присоединиться к нему.
Я торопливо спускаюсь по двум лестничным ступенькам на четырехсантиметровых каблуках и иду через заднюю дверь кухни.
Когда выхожу на улицу, в груди у меня все трепещет от предвкушения. То, как он смотрит на меня со знакомым блеском в глазах, заставляет мое сердце биться.
— Что ты думаешь об остальной части дома? — спрашивает он, когда я подхожу к нему.
— Это невероятно. Как тебе удалось все сделать, пока ты был в Лондоне?
— Я нанял подрядчика, чтобы ускорить переделку, и у него была большая бригада, которая работала над этим круглосуточно, — говорит он.
— Случайно, Харрисон не помогал тебе красить вчера утром?
— Да, помогал. — Он криво улыбается. — У маляра возникли семейные обстоятельства, и он не смог закончить гостиную. Мы не смогли вовремя найти замену, поэтому моя семья взялась помочь бригаде.
Теперь понятно, почему Харрисон был весь в краске, когда я столкнулась с ним, и почему он не предложил объяснений.
— Как долго длился этот проект?
— С того дня, как мы вернулись в Лондон, — признается он.
Я нахмурила брови в замешательстве.
— Я не понимаю.
— Он твой, Эв, — усмехается Кэш. — Я пробегал мимо этого места утром после того, как мы сделали семейные фотографии, и увидел, что оно выставлено на продажу. Это вернуло меня в тот день, когда мы заключили здесь наш брачный договор, и я понял, что он принадлежит тебе. Когда ты рассказала мне о своих планах на это место, мы смогли внести несколько изменений, чтобы оно соответствовало твоим замыслам. — Он берет мои руки в свои и слегка сжимает их. — Может, мы и не планируем жить в Аспен Гроув постоянно, но я хочу, чтобы у нас было место, которое мы могли бы называть своим, когда приезжаем сюда. Уединение, где мы могли бы расслабиться и восстановить силы вдали от лондонской суеты.