— Лэндон, это должно прекратиться. Мы никогда…
— Что. Это? — перебивает он, с презрением глядя на мое кольцо.
— Мое обручальное кольцо, — заявляю я с искренней улыбкой. — Я сказала тебе, когда писала в последний раз, что уже переехала.
— Я подумал, что это твой способ играть в недотрогу. Как ты могла так поступить с нами? — Лэндон плачет, дергая себя за волосы в волнении.
Я невесело усмехаюсь.
— Поступить так с нами? Нас нет. Не было с того дня, когда я обнаружила, что ты трахаешься со своей ассистенткой в той же кровати, в которой мы с тобой спали накануне.
— Эверли, если ты позволишь мне уйти отсюда, ты об этом пожалеешь, — говорит он безразличным тоном.
Его пустая угроза звучит так, как сказал бы мой отец. Как я раньше этого не замечала?
У них так много общего — всегда нужно иметь последнее слово, хотеть, чтобы все было сделано по их, и не желать мириться с тем, что результат не в их пользу. Если бы мы с Лэндоном остались вместе, я бы всю жизнь подвергалась эмоциональным тирадам и критике.
Кэш никогда бы не стал так со мной обращаться.
Он полная противоположность Лэндону во всех отношениях — верный, защищающий и внимательный.
— Если ты не уйдешь отсюда, ты пожалеешь.
Как будто я вызвала его из воздуха, вздохнула с облегчением, услышав голос Кэша. Оглядываюсь и вижу, что он стоит в дверях, держа в руках пакет с едой на вынос.
Направляется ко мне, обхватывает рукой мою талию и притягивает к себе в защитном жесте.
Волевая часть меня не может не обидеться, но безнадежный романтик во мне слетает с катушек от его инстинкта защитить меня от вреда.
— Ты не имеешь права говорить со мной в таком тоне. Я жених Эверли, — заявляет Лэндон, притворяясь уверенным.
— Ты имеешь в виду бывший жених, — поправляет его Кэш. — Прошло уже больше двух лет с тех пор, как вы расстались, так почему же ты до сих пор пристаешь к моей жене?
Лэндон похож на мышь, загнанную в угол кошкой, его взгляд метнулся к шраму Кэша, пытаясь понять, грозит ли ему опасность.
— Эверли, ну же, детка, пожалуйста, скажи мне, что это шутка, — хнычет Лэндон, осторожно заглядывая через плечо Кэша, чтобы посмотреть на меня.
— Мы закончили, — повторяю я. — А теперь уходи.
— Малыш, п…
— Ты работаешь в «Томпсон и Тейт», верно? — Кэш прерывает его угрожающим тоном.
Глаза Лэндона расширяются, как у оленя, попавшего в свет фар.
— Да.
— Мы с Доусоном Тейтом давно знакомы. На самом деле, мы встречались за выпивкой в Верхнем Ист-Сайде два месяца назад, когда я был в Нью-Йорке. Если бы я позвонил ему прямо сейчас, готов поспорить, он бы ответил, — говорит Кэш, доставая из кармана телефон. — Ему было бы очень интересно узнать, что один из его сотрудников домогается моей жены.
— Подожди минутку, — бросается Лэндон. — Давай не будем делать ничего необдуманного.
Кэш ухмыляется, словно у него есть преимущество.
— Вот как мы поступим. Убирайся к черту из офиса Эверли и не связывайся с ней. Если ты попытаешься выйти на связь, я узнаю. У тебя был шанс с ней, и ты его упустил. Это не моя проблема. Теперь она моя.
Я борюсь с улыбкой на губах, когда он притягивает меня к себе.
— Ладно, хорошо. Боже, отзови своего сторожевого пса, Эверли, — говорит мне Лэндон, выставляя руки в защиту. — Я пойду, только не позволяй ему звонить Доусону.
— Прощай, Лэндон. — Мой голос лишен эмоций.
Я игнорирую его просьбу, мне нравится, что он на взводе.
Он не утруждает себя ответом, покидая мой кабинет, как летучая мышь из ада. Как только он уходит, с моих плеч словно сваливается груз. Что-то подсказывает мне, что сегодня я слышу о нем в последний раз. Кэш может быть очень убедительным, когда хочет.
— Откуда ты знаешь Доусона Тейта?
Он один из самых безжалостных адвокатов в Нью-Йорке и последний человек, который, как я предполагала, может входить в ближний круг Кэша.
— Я никогда не встречал этого парня, — говорит Кэш.
Мои глаза расширяются.
— Но ты только что сказал, что пил с ним два месяца назад.
— Это был Харрисон. Это прозвучало бы не так устрашающе, если бы я сказал, что мой брат знает его сейчас, не так ли? — Он ухмыляется.
Я поднимаю бровь.
— И что бы ты сделал, если бы Лэндон назвал это блефом?
— Легко. Позвонил бы Харрисону, притворившись, что разговариваю с Доусоном. Он бы согласился.
— Спасибо, что избавился от Лэндона. Это не твоя проблема, но я ценю твою помощь, несмотря ни на что.