Я на мгновение замираю. Он не просит меня быть его навсегда…только сейчас. Мы уже перешли столько границ. Что значит еще одна? Особенно если это означает умопомрачительный секс с мужчиной, на котором я не перестаю зацикливаться.
Решив извлечь из ситуации максимум пользы, я бросаю вибратор на тумбочку и тычу пальцем в сторону Кэша, приглашая его присоединиться ко мне на кровати.
— Дай мне услышать, как ты говоришь, женушка, — пробормотал он, его глаза горят от желания.
— Я понимаю…муженек.
Сегодняшний вечер обещает быть незабываемым, и я с нетерпением жду, что будет дальше.
ГЛАВА 20
КЭШ
После того как Эверли выскочила из гардероба сегодня утром, я забеспокоился, что навсегда отпугнул ее.
Мои опасения усилились, когда вечером она не пришла домой в свое обычное время. Чтобы успокоить нервы, я провел несколько часов в спортзале, сгоняя накопившуюся энергию.
Чего никак не ожидал услышать, войдя в квартиру, так это стоны, доносящиеся из коридора. Я застыл на месте, когда обнаружил Эверли в нашей спальне, лежащую на кровати в одном лишь черном кружевном бюстгальтере. Мое имя прозвучало на ее губах, пока одна рука сжимала простыни, а другая вводила вибратор в киску.
Эверли приподнимается на кровати. Мой член дергается в штанах, пока она медленно расстегивает лифчик, приглашая меня подойти ближе.
Я застыл, наблюдая, как ее упругая грудь выпирает наружу, умоляя прикоснуться к ней. Она откидывает волосы за плечо, открывая мне беспрепятственный вид на свое обнаженное тело.
— Блять, да ты просто чертово видение, — пробормотал я.
Меня завораживает ее фигура «песочные часы» и греховные изгибы. Ее тело — произведение искусства, и мне выпала честь испытать его воочию. Мне чертовски повезло, что она принадлежит мне.
Пока что.
Наше будущее может быть неопределенным, но я планирую смаковать каждый драгоценный момент, проведенный с Эверли…моей Эверли.
Ее глаза следят за каждым моим движением, я направляюсь к кровати, чтобы стянуть с себя штаны и боксеры.
Она замирает, когда я забираюсь на кровать рядом с ней.
— Это твое последнее предупреждение. Ты точно уверена, что хочешь этого? — спрашиваю я, проводя костяшками пальцев по ее щеке.
Я буду разочарован, если она сейчас откажется, но никогда не стану заставлять ее делать то, к чему она не готова.
— Да, а теперь, пожалуйста, перестань болтать и прижмись ко мне ртом, — требует она.
— С удовольствием.
Наклоняюсь и целую ложбинку между ее грудями, и она резко вдыхает, когда я провожу языком по одному из ее сосков. Маленький бутончик твердеет от моего прикосновения, и я жадно обхватываю его ртом, прикусывая мягкую плоть.
— О, Боже, — вскрикивает она.
Эверли кладет руки мне на плечи, ее ногти вонзаются в мою голую плоть, я приветствую боль.
Ее стоны становятся все громче, пока я попеременно облизываю, покусываю и посасываю ее чувствительную грудь. Она прижимается ко мне, и мне это чертовски нравится.
Когда отстраняюсь, с ее губ срывается умоляющий стон.
— Не волнуйся, я только начинаю, — обещаю я.
Опустив взгляд, вижу, что ее киска уже мокрая, и улыбаюсь ей злой улыбкой, когда погружаю два пальца в тугой жар. Ее вздох наполняет комнату.
— Блять, ты вся мокрая, Эв. Это все для меня?
— Да. Для тебя, — простонала она.
Я провожу языком по ее шее и целую ключицы. Когда добавляю третий палец, она издает придушенный звук возбуждения, и мой член пульсирует от потребности.
Это самый чувственный звук, который я когда-либо слышал, заставляющий меня хотеть ее — хотеть этого — еще больше, если это возможно. Все ожидание и предвкушение этого момента делают его еще слаще.
— Ты собираешься кончить мне на руку? — шепчу я.
Она кивает, крепче прижимаясь ко мне.
— Тебе лучше не останавливаться, Стаффорд, — выдыхает она.
— Пока не кончишь для меня.
Я чувствую, что она близка к краю, ее тело напрягается с каждым движением моих пальцев. Поглаживаю ее клитор большим пальцем, и через несколько секунд она разрывается вокруг моей руки.
Ее голова откидывается на подушку, и она издает придушенный крик удовольствия, падая с обрыва. Не перестает оседлать мою руку, пока я не выжму из нее все капли желания.
Эверли совершенно очаровательна, когда находится на грани разрядки, но наблюдать за тем, как она теряет контроль над собой, когда кончает, — это нечто совершенно иное.