ГЛАВА 25
КЭШ
Эверли пребывала в приподнятом настроении с тех пор, как Тео заглянул к нам на прошлой неделе. Прошло четырнадцать лет с тех пор, как мы втроем проводили время вместе, и это было похоже на старые добрые времена.
С тех пор Тео написал мне несколько сообщений и даже предложил сходить куда-нибудь выпить, как только он вернется из своей нынешней командировки.
Сегодня воскресное утро, и я удивил Эверли массажем всего тела в спа-салоне на втором этаже «Хай-райз». Это одно из многих преимуществ жизни в одном из самых желанных комплексов Лондона. Однако пентхаус — единственная квартира с собственным тренажерным залом, поэтому я не смог устоять перед покупкой, когда он стал доступен в прошлом году.
Я заканчиваю тренировку с отягощениями перед встречей с Эверли внизу, когда у меня зазвонил телефон. Опускаю штангу на пол и беру телефон с соседней скамьи, чтобы обнаружить, что мне пришло сообщение.
Пресли: Ты не спишь?
Кэш: Нет, я пишу смс во сне.
Через несколько секунд мой телефон звонит, сообщая о входящем видеочате, и на экране появляется имя Пресли.
— Привет, Прес, — отвечаю я, присаживаясь на скамейку.
На экране появляется она, лежащая в кровати, ее волосы завязаны в беспорядочный пучок. На ней большая рубашка на пуговицах, которая, как я полагаю, принадлежит Джеку.
— В Лондоне еще рано. Я в шоке, что ты не спишь, — говорит она.
— В Нью-Йорке сейчас середина ночи. Что ты делаешь, когда не спишь? — отвечаю я.
— Ты такой умник, — ехидно замечает она. — У одного из клиентов Джека в Чикаго возникла критическая проблема с многомиллионным проектом, который стартует во вторник, поэтому ему пришлось провести выходные, помогая им лично. У меня завтра днем важная презентация, поэтому я не смогла поехать с ним.
Она обижается, прислонившись спиной к изголовью кровати.
Я усмехаюсь.
— Это не отвечает на мой вопрос.
— Мы проводили ночь отдельно друг от друга всего несколько раз, и я не могу заснуть без него, — признается она.
Могу с этим согласиться. Я так привык спать рядом с Эверли, и мне не хочется думать, что будет, если ее больше не будет рядом.
— Я тронут, что ты позвонила старшему брату, чтобы он составил тебе компанию, — говорю я, беря полотенце, лежащее рядом со мной, чтобы вытереть лоб.
— Я бы позвонила Дилану, но уверена, что он спит, а Харрисон, скорее всего, работает допоздна или находится на связи с клиентом за границей, даже в выходные.
— Приятно знать, что я — твоя последняя надежда, — язвительно говорю я.
Мы оба знаем, что именно ко мне она обращается в первую очередь, когда ей нужно с кем-то поговорить.
— Честно? Я скучаю по нашим ежедневным телефонным разговорам. — Она вздыхает. — Женитьба не дает тебе права исчезать от меня.
— О, ты имеешь в виду, как ты делала, когда вы с Джеком только сошлись? — спросил я, приподняв бровь.
— О чем ты говоришь?
— Прес, когда вы начали встречаться, мы не разговаривали по телефону целый месяц после того, как ты вернулась в Нью-Йорк.
Я хватаю с земли свой спортивный напиток и делаю большой глоток.
Она молчит и смотрит на меня с недоуменным выражением лица.
— Ладно, хорошо. Думаю, ты прав.
— Прости. Что это было?
Пресли качает головой.
— Ты такой надоедливый.
— Нет, это твоя работа, сестренка.
— Хорошо, что я отношусь к своей работе серьезно, — язвит она. — Вы с Эверли планируете в ближайшее время посетить Аспен Гроув? Каждый раз, когда я разговариваю с мамой, она спрашивает, не говорил ли ты мне о чем-нибудь. — Пресли ненадолго пропадает из виду, когда наклоняется, чтобы взять с тумбочки помаду. — Она все еще расстроена тем, что ты не пригласил нас на свадьбу. Честно говоря, я ее не виню. Мы — твоя семья и должны были быть там. Я хотела увидеть, как женится мой любимый брат.
Я ухмыляюсь.
— Я обязательно расскажу Харрисону и Дилану, что ты назвала меня своим любимым.
— Давай. Я скажу им, что они тоже мои любимые.
Я понимаю, почему Пресли и моя мама недовольны свадьбой. Они считают, что мы сбежали и решили не приглашать наши семьи. На самом деле все гораздо менее гламурно.
У меня вырывается признак покорности.
— Пресли, я должен тебе кое-что сказать.
Снимаю бейсболку и провожу пальцами по волосам.
— О Боже! — Ее глаза расширяются, когда она подносит телефон к лицу. — Ты постригся.
Я тереблю свой браслет.