Другой посетитель любезно открывает передо мной дверь, направляясь в магазин.
Выйдя на улицу, я глубоко вдыхаю воздух, прежде чем начать свой путь домой, понимая, как сильно я оценила жизнь в Аспен Гроув. Здесь все дружелюбны и всегда готовы помочь друг другу.
Сколько я себя помню, я боролась с желанием вписаться в общество, что объяснялось моей постоянной тягой к переменам и неспособностью долго оставаться на одном месте. Хотя мне нравится путешествовать и знакомиться с новыми культурами, я чувствовала, что мне чего-то не хватает. Сколько бы стран я ни посетила, сколько бы новых людей ни встретила, сколько бы приключений ни пережила, я никогда не чувствовала себя удовлетворенной.
Когда я усыновила Ваффлза, он заполнил пустоту, о существовании которой я даже не подозревала. Мы сразу же стали семьей и вскоре переехали в Аспен Гроув. Это одно из единственных мест, где я живу, где я чувствую, что могу быть собой, не подвергаясь осуждению или критике за то, что я не такая, как все.
Впервые в жизни мне кажется, что я нашла место, где смогу осесть.
Сияние уличных фонарей освещает мою дорогу домой.
Когда я подхожу к дому Дилана, красный 4Runner Джоанны сворачивает на улицу и подъезжает к его подъезду. Она выходит из машины и машет мне рукой, пока кружит вокруг нее, чтобы помочь Лоле выбраться с заднего сиденья.
Входная дверь дома распахивается, и на крыльцо выходит Дилан, одетый в черные брюки и белую рубашку с расстегнутой верхней пуговицей. Закатанные рукава рубашки демонстрируют его мускулистые предплечья. Его волосы взъерошены, как будто он весь день проводил по ним рукой. Я устремляю взгляд вперед и продолжаю идти, не желая, чтобы он прочитал мне нотацию за то, что пялюсь, но далеко уйти не получается.
— Что ты делаешь? — Кричит он с крыльца.
На его лице строгое выражение, глаза потемнели от беспокойства.
Когда я оборачиваюсь, он уже идет по подъездной дорожке, направляясь прямо ко мне.
Отлично, что же я наделала?
Я надеялась, что после вчерашнего у нас будут лучшие отношения.
Он останавливается передо мной и окидывает меня неодобрительным взглядом.
— Ты не должна гулять так поздно одна.
— Мне нужно было зайти в продуктовый магазин.
Румянец разливается по моим щекам, пока я перекладываю пакеты в руках.
Я в недоумении от защитных флюидов, исходящих от Дилана, и от того, что нахожу его более привлекательным из-за этого.
— Почему ты так поздно? — Отвечаю я.
Его бровь взлетает вверх с вызовом.
— Это не я брожу один по ночам. — Недоверчиво говорит он.
— Я не бродила. Я бегала по делам в городе и купила продукты по дороге домой.
— Это не имеет значения. Тебе небезопасно находиться на улице после наступления темноты, и эта вещь никак не согреет тебя в такую погоду. — Он показывает на мое пуховое пальто. — Ты прекрасна, что бы ты ни надела, так что несколько дополнительных слоев не повредят тебе, если ты беспокоишься о том, как выглядишь.
Я смотрю на него, моргая в замешательстве. Неужели Дилан Стаффорд только что назвал меня прекрасной?
Я отказываюсь признать, что он прав в том, что мне холодно, учитывая, что он ругает меня как ребенка.
— Да, папа. — Громко передразниваю я.
Я вздрагиваю, когда Лола разражается хихиканьем, и краем глаза замечаю Джоанну, которая пытается сдержать свое веселье.
Я и забыла, что они здесь с нами.
— Я серьезно, Марлоу. — Дилан говорит тихим голосом, делая шаг ближе. — Мы, конечно, живем в маленьком городке, но это не значит, что нет людей, которые могли бы воспользоваться тем, что ты гуляешь одна ночью. Тебе нужно быть более осторожной.
— Дилан, почему это звучит так, будто ты беспокоишься обо мне.
Я хлопаю ресницами.
Он открывает рот, чтобы ответить, но тут подбегает Лола и дергает меня за пальто.
— Привет, Марлоу.
Она приветливо смотрит на меня.
— Привет, Лола.
Я наклоняюсь, чтобы обнять ее сбоку.
— Что я тебе говорил о том, что нельзя перебивать? — Спрашивает Дилан.
— Не делать этого. — Ворчит она.
— Вот именно. Мы с Марлоу как раз говорили о чем-то важном.
— Ты просишь ее стать моей новой няней?
Ее глаза полны надежды.
У меня в горле образуется комок.
Дилан проводит рукой по своей точеной челюсти и опускается перед ней на колени.
— Божья коровка, мы уже говорили об этом. — Говорит он мягким тоном. — У Марлоу уже есть работа.
Она не раз спрашивала его, могу ли я присмотреть за ней? У меня сердце замирает от умиления.
— Но папа, что если она захочет работать на двух работах? Почему мы не можем попросить ее? — Умоляет Лола.